Helter Skelter. Правда о Чарли Мэнсоне - стр. 41

– Что он вообще знал меня, да.

– То есть?

– Ну, что мы были знакомы. Если б он не приехал той ночью, с ним ничего бы не случилось.

Бердик поправил датчик на руке Гарретсона, попросил расслабиться, несколько минут говорил с ним неформально. Затем снова начал задавать вопросы, уже чуточку другие.

– Гарретсон – твоя настоящая фамилия?

– Да.

– Стрелял ли ты в Стива?

– Нет.

Реакция незначительна.

За рядом тестовых вопросов последовало:

– Известно ли тебе, кто виновен в смерти миссис Полански?

– Нет.

– Это ты убил миссис Полански?

– Нет.

Реакция по-прежнему незначительна.

Бердик принял объяснение Гарретсона, что тот чувствовал себя ответственным за смерть Парента, но не принимал участия ни в этом конкретном убийстве, ни в остальных. Допрос продолжался еще около получаса, и Бердик отмел несколько возможных направлений следствия. Гарретсон не был гомосексуалистом; он никогда не занимался сексом с кем-либо из погибших, никогда не продавал наркотики.

Если Гарретсон и лгал, аппарат никак на это не реагировал; тем не менее подозреваемый заметно нервничал на протяжении всей процедуры. Бердик спросил, в чем дело. Гарретсон объяснил, что по пути в камеру один из полицейских показал на него со словами: «Вот он, тот самый, что убил всех этих людей».

– Могу представить твое потрясение. Но это ведь не значит, что ты солгал?

– Нет, я просто растерян.

– Почему?

– Из-за одной вещи. Как так вышло, что меня не убили вместе со всеми?

– Понятия не имею.

Хотя в качестве доказательства сведения, полученные в ходе допроса на детекторе лжи, официально к делу не приобщаются, полицейские доверяют им[34]. Пускай Гарретсону и не сообщили о результатах, проверку он все же прошел. «В качестве основного вывода, – напишет в своем официальном заключении руководитель ОНЭ, капитан Дон Мартин, – оператор выразил мнение, что мистер Гарретсон правдиво отвечал на вопросы и не был причастен к убийствам».

Неофициально же, веря в непричастность Гарретсона, Бердик посчитал, что подозреваемый не был полностью откровенен. Возможно, он все же слышал что-то и затем, испугавшись, прятался до рассвета. Впрочем, это не более чем предположение.

Каковы бы ни были намерения и надежды следствия, после допроса на детекторе лжи Уильям Истон Гарретсон перестал считаться «перспективным» подозреваемым. Однако его вопрос остался без ответа: убиты все, кто находился на территории дома 10050 по Сиэло-драйв, за исключением одного человека, – почему?

Гарретсона продержали под арестом еще сутки, поскольку единственный оставшийся в живых вызывал немалые подозрения.