Гулящий - стр. 42

— Ну погнали, доктор Зло, — проходит мимо меня Ромка, вертя в руках ключи от старенькой отцовской Лады, — рванем на корыте в сити.

19. 19

В отличие от деревни в городе кипит жизнь уже в раннее время. Ромка не особо разговорчив, и я не спешу заводить беседу, погрязая в своих мыслях. От того, что оставила Матюшу у мамы, в груди неприятно тянет. Мать года… Сцепляю руки вместе и смотрю четко перед собой в лобовое стекло. В машине не очень тепло. Печка работает на полную, но этого мало. Наверное, сказывается ветреная погода и мороз за пределами салона. Не снимаю с рук варежки и жду, когда брат доставит меня до съемной квартиры. Почему-то чем ближе мы к зданию, тем сильнее начинает стучать сердце. Жду ли я встречи с несносным соседом? Сложно признаваться, но ДА. Хочется увидеть его самодовольное лицо, чтобы очередной раз убедиться в том, что его ничего не исправит. Бабник без уважения к другим людям.

— Ась, — Ромка стучит по рулю, когда останавливает машину около подъезда, — скажешь матери, что мы чуть позже приехали.

— Что ты опять задумал? — выдыхаю с нажимом. Из одной беды его вызволили, так уже норовит влезть в очередную.

— Мне с одним человеком встретиться нужно, — отвечает недовольно, скашивает на меня взгляд и тут же сжимает руль до скрипа, — так что?

— Если это не Антон, то ради Бога.

С меня не убудет, а брату, видимо, очень надо, раз снизошел до просьб. Обычно от него не дождешься.

— Спасибо, — тихо бросает мне в спину, когда я уже выбираюсь из машины и иду к двери в подъезд. Киваю. Слышу скрип снега, убеждаюсь, что Ромка уехал, и только после этого поднимаюсь в квартиру.

Как-то волнительно становится, когда открываю дверь и вхожу внутрь. Сердце работает словно часы. Тикает за рёбрами. Стою в полумраке и прислушиваюсь к каждому звуку в квартире. Из комнаты Фетисова доносится глухой стон, и у меня руки опускаются. Пока мы отсутствовали, Марк, видимо, решил зря время не терять. Кидаю сумку на пол, сдергиваю с рук варежки, бросаю их на тумбочку, тянусь к выключателю, щелкаю по нему и хмурюсь, глядя на одинокую пару обуви Фета у входа. Взгляд сам перемещается в конец коридора на дверь, за которой обосновался тестостероновый гад. Я мнусь у порога и кусаю губы. Когда снимаю с ног сапоги, снова слышу хриплый стон. Быстро вешаю верхнюю одежду рядом с курткой Фета и иду в сторону его комнаты. Сердечный ритм такой, что можно поставить конкретный диагноз.

Около двери замираю, вытягиваю шею, будто это поможет разобрать, что там происходит за не особо прочной преградой, и сглатываю шумно. Будет слишком нагло запереться в его комнату? Или уже можно? Не хотелось бы, чтобы он подумал, что я приняла его приглашение к сексу.