Грозы над Маргутом - стр. 27
– И кто-то должен присматривать за твоей сестренкой. Хотя бы по ночам.
А вот это уже был сильный аргумент. Фейлины – ночные существа, и, хотя мне удалось перевести Клару на нормальный человеческий режим, я подозревал, что иногда она убегала от меня по ночам и шлялась по Подполью.
– Вот и я о том же, – Алистер не мог читать мои мысли, но интуиция у него была развита отлично.
Решив, что у меня достаточно проблем, чтобы еще разбираться с назойливым вампиром, я махнул рукой, отложив вопрос о его выселении на ближайшие выходные.
– Пусть хоть только один из жильцов пожалуется на недомогание или тяжелые сны про укусы, и я тебя лично сдам жандармам, – пригрозил я вампиру.
– Буду тихим, как мышь! – поднял он руки и улыбнулся, оскалив клыки. Оставлять с ним Клару я не боялся, так как фейлинская кровь для вампиров была ядовита. За себя тоже не переживал – тут больше волноваться стоило самому Алистеру, потому что, укусив меня, он точно обрекал себя на длительную и мучительную смерть.
В конце концов, я нашел ему применение и отправил его выгуливать Клару в Южный парк, стараясь не думать о том, что моя сестренка, наконец, взлетит в небо. Но зависть все равно запускала когти в сердце, поэтому, выпроводив их, я завалился спать, стараясь не думать ни о небесах Маргута, ни о летающей в них Кларе. Там, внизу, в Подполье, было легко. Никаких небесных просторов, высокие потолки – да, но над ними – пласты земли, которые еще в детстве задушили тоску по полетам, потерянным навсегда.
Я долго не мог заснуть и ворочался на тонком матрасе, вспоминая свою роскошную кровать с балдахином, которую вместе с апартаментами я уступил Айве. Она единственная, кто сказала, что будет меня ждать, когда я решу свои дела наверху и вернусь. А еще я думал про Аду и ее последних словах. Я твердо намеревался найти ее в Верхнем Маргуте, но, зная ее взрывной характер, собирался выждать пару недель. К мосту в Тополиной Аллее она, конечно, не пришла, хотя я, как дурак, и прождал ее там три часа.
Пусть пройдет время.
Утром я, как добропорядочный гайран, отправился на работу, окинув с завистью спящих Алистера и Клару. Клара была достаточно взрослой, чтобы позаботиться о своем пропитании, денег я ей оставил, а вот сам решил перекусить уже после встречи со Стариком. Если честно, волновался так, что никакой кусок в горло не полез бы.
И хотя у Старика было имя, сам он настаивал, что его звали Стариком, будто издевался над своим возрастом. В Подполье не любили жандармов, но Старик занимался частным сыском, всегда ругая и браня полицию от души, когда захаживал выпить в «Гнилье и отребье». Если и притворялся, то делал это хорошо. В кабаке мы с ним и познакомились. Старик искал кого-то, кто знал бы старое деянкурское наречие, на котором говорило простонародье лет сто назад. Императорская библиотека ему не помогла, таких словарей просто не существовало, вот он и решил поискать в Подполье, вдруг кто из пожилых, помнящих наречие, еще жив.