Грозы над Маргутом - стр. 29
Из дома я вышел еще до рассвета, не ожидая, что окажусь толпе в спешащих на работу людей. Мне приходилось бывать в верхнем Маргуте по разным делам, но никогда в такую рань. Дул промозглый ветер, чернильные тучи плевались холодными струями дождя, тротуары были залиты водой. Пожалев, что не выпил хотя бы горячего чая, я тут же продрог, ведь в Подполье даже по ночам было тепло – нас там грела канализация. Очень скоро меня одолели упаднические мысли, и не холод, голод и ливень стали им причиной. Я вдруг подумал, что за паспорт и не очень большую зарплату мне придется каждый день вот так утром шагать на работу со всеми гайранами Маргута. Самооценка Льва Козлова покатилась по шкале вниз и восстанавливаться не желала. Пришлось успокаиваться мыслями о мучительной смерти, которой я подвергну того заказчика. Сам того не зная, он добавил в мою жизнь остроты, какой там и так хватало.
Хорошо, что идти пришлось недолго. Контора Старика располагалась неподалеку от Львиной площади на первом этаже старинного доходного дома. В нем едва ли остались жилые квартиры – все были давно выкуплены под бизнес. Окинув грустным взглядом уже светящиеся окна, я вдруг осознал важное отличие жителей Угодья. Мы могли не спать ночь, но утро всегда было святым временем сна. В верхнем Маргуте утренних часов для работяг не существовало – они начинали день задолго до рассвета, и едва ли замечали движение солнца по небу.
Толкнув дверь, я заставил себя прекратить нытье. В конце концов, не на стройку шел, и в конторе за бумагами тоже вряд ли сидеть буду. Последнее представлялось особенно жутким кошмаром жизни.
Старик уже ждал меня в квартире на втором этаже. Одна комната и прихожая были завалены гроссбухами, книгами, газетами и пачками бумаг, громоздясь стопками до самого потолка. Огромный шкаф трещал по швам. Казалось, что его с трудом закрыли и с тех пор боялись открывать. Листки торчали из всех щелей. Старик сидел у окна за единственным столом на единственном стуле. Больше мебели в комнате не было. Ни хотя бы табуретки для помощника, то есть, меня, ни еще одного стула для гостей и клиентов. Пахло куревом и клопами. На полу под ногами скрипел занесенный с улицы мусор. В таком месте задерживаться долго не хотелось. Так и казалось, что тут можно подцепить какую-нибудь заразу. А снаружи здание выглядело вполне элитным. Кто бы подумал, что внутри сохранились такие нищенские комнаты. И если у Старика настолько плохо с деньгами, чтобы нанять уборщицу, чем он собирался выплачивать мне зарплату?
Сам Старик выглядел плохо. Я не видел его несколько недель, но казалось, что он сильно сдал за последнее время. Кожа в свете тусклого керосинового светильника отливала серым, в глазах поселилась усталость, оставившая тяжелые мешки под нижними веками. Я вдруг подумал, что мне несказанно повезло – я успел воспользоваться его щедрым предложением. Старик выглядел так, будто мог закончиться в любой момент. А других знакомых наверху у меня не было. Про Старика болтали, что в прошлом он был неплохим сыщиком, но, мол, в последние годы сильно сдал и занимался больше бумажной работой. Это мне было на руку. Я надеялся, что у меня будет время, чтобы заняться собственным делом.