Грот, или Мятежный мотогон - стр. 58
Часть третья
Глава первая
Что нам католики!
Перед самым отданием Пасхи, словно ему хотелось напоследок захватить (прихватить – приватизировать) пасхальные дни, к отцу Вассиану пожаловал Святослав Игоревич Ольшанский. Был он по виду моложавый, подтянутый, в талии узкий, к плечам широкий, при высоком росте слегка согбенный, с водянистыми голубыми глазами и гривой белых, льняного отлива, вьющихся волос, как у профессора Сорбонны или художника на Монмартре.
Еще издали, едва открыв калитку, сразу уведомил, предупредил:
– Простите, отец, но я с подарком. – Что-то держал за спиной, до поры до времени не показывал.
Отец Вассиан про себя удивился: что это за новая блажь? За подарки теперь оправдываться – извиняться – приходится. Но виду не подал и – гостеприимный хозяин – сохранил на лице приветливую улыбку.
– Что ж, дарите. Слуга покорный. – Себя изобразил покорным слугой на тот случай, если Ольшанский все-таки выполнит обещание и пожертвует на ремонт придела Святой Троицы, как грозился когда-то (не за этим ли сейчас и пришел?).
– Мой подарок отчасти эгоистический. Не знаю, кому более приятен – вам или мне самому.
Крадущимися, игривыми шажками (шажочками), виляющей походкой, почему-то на носках, как балетный танцор, приближался.
– Что приятно вам, то мне особенно приятно. – Отец Вассиан изощрялся в не столь уж свойственной ему любезности.
– В таком случае примите… нет, не Духа Святого, ха-ха, а мою собственноручно написанную картину.
Сказал и сам себе польстил, от удовольствия даже зарделся, разрумянился.
– Так вы не только коммерсант, но и художник. Когда вы, однако, успеваете!
– Я много чего успеваю – даже заниматься греблей, верховой ездой, кикбоксингом и чем-то там еще. – Святослав Игоревич не стал продолжать перечень, чтобы не смущать лицо духовное своими светскими увлечениями. – Словом, немножко человек Возрождения. Даже волосы отрастил, как Рафаэль, – пошутил он в свой адрес, надеясь, что отец Вассиан и воспримет это только как шутку.
Он достал из-за спины картину в богато отделанной золоченой – с блестками перламутра – раме. Отец Вассиан из уважения к подарку долго ее разглядывал (и картину, и раму).
– Пейзаж? Угадывается наша Ока… прибрежные камыши, катерок у причала…
– Не катерок… – Святослав Игоревич спешил поправить незадачливого зрителя картины. – Не катерок… гм… а песчаная коса ну и там… солнечные блики. Я, может, не очень умело изобразил.
– Напротив. Очень даже… умело. Просто я без очков… не все различаю.
– Хорошо, хорошо. Это еще не все. Примите и только что вышедшую книгу. Пожалуйте, с дарственной надписью. – Прочел размашистую надпись на титульном листе: – «Дорогому отцу Вассиану от автора – с почтением к сану, уважением к доброте, уму и множеству прочих достоинств».