Гринвуд - стр. 2
– Если б не чертова ведьма, могли бы отправиться домой уже с утренним дилижансом, – подосадовал Лиам.
– Тебе совсем не жалко? – спросил Волчонок.
– С чего бы мне жалеть какую-то старуху?
– Мой друг бессердечен.
– Волчонок, ведьма – не человек.
– Никто не заслуживает сожжения живьем.
– Вот сейчас и узнаем. Слышишь?
За спинами курсантов зазвенели подковы, и тут же послышался грохот выехавшей на булыжную мостовую кареты. Несмотря на длительное ожидание даже такие смутьяны, как Вулфи и Гринвуд, не посмели развернуться и посмотреть. Их спины и так довольно хорошо познакомились с плетями мистера Донована. А поэтому порки по возможности старались избегать.
Карета миновала ровные ряды курсантов и остановилась возле группы наставников. Генерал со своим адъютантом держались особняком. Первым из кареты выскочил здоровенный судебный пристав в древней церемониальной треуголке, с окованной медью палицей на поясе. В отличие от пыльной треуголки медь палицы хоть и темная, но синевой не отливала. Похоже, пристав чистил оружие чаще шляпы, а может, и не чистил – использовал по назначению. Убедившись, что добрался в нужное место, пристав сунул руку в карету и рывком выудил оттуда совсем еще юную белокурую девчушку.
– Господи, да она моложе нас! – ошарашенно прошептал Волчонок, отчетливо шевеля губами.
– А ты думал, ведьмы рождаются старыми? – резонно возразил Лиам, хотя и сам ожидал увидеть старуху. – Наверное, дочь дворян, не успевших сбежать на Дикий континент.
– Лиам, она ребенок!
– Она молодая девушка. Примерно на два года моложе нас.
– Не думаю, что ей уже есть четырнадцать.
– Законникам виднее. Кроме того, посмотри: кляп, повязка на глазах, колодка на руках. Они не знают, как она колдует и чего можно ждать. Ведьма не из джентри[1], а из пэров[2]. Наверняка даже уши забиты воском и ватой, чтобы не услышала лишних имен, не прокляла перед смертью.
В животе Лиама запорхали бабочки. Верный признак жуткой головной боли, что приходит, если долго не принимать лекарства. Боль бывала настолько сильной и резкой, что Лиам мог прийти в себя на земле в неизвестном месте, не помня о том, что делал и почему здесь оказался. Вот уже три года он прятал недуг от всей академии. Нередко при помощи Волчонка.
– К черту! – рыкнул Лиам и постарался посильнее разозлиться. Иногда злость помогала прогнать боль. А вот Волчонок записал последнюю фразу на счет ведьмы.
Пристав подвел девушку к высокому каменному столбу и со сноровкой привычного человека в несколько движений опутал цепями. Девушка, почувствовав неладное, дернулась было бежать, но пристав опередил. Схватив за шкирку, швырнул пленницу на грубый деревянный помост около столба. Свободной рукой закрепил цепи высоко на стальном крюке и сделал два шага назад. Посмотрев, как девушка извивается, пытаясь освободиться, он одобрительно кивнул.