Гремучий дом - стр. 38

Марина хотела было возразить, но умолкла. Её прошиб холодный пот. Она вспомнила кое-что из своего детства. Нечто такое, что всегда остаётся с тобой, как бы глубоко ты ни пытался это убрать. Женщина заметила, как пристально на неё смотрит Клавдий. Проследив за его взглядом, почувствовала, как огонёк сигареты коснулся кожи. Отбросив бычок, она уставилась на свои пальцы, вороша свои воспоминания. А потом сказала:

– Хорошо. Я встречусь с Реми. Но только после дебюта моего сына.

Он пропустил первый удар из-за солнца. Оно ударило по глазам, когда противник резко опустил свои белые крылья для замаха. Глупая ошибка для опытного бойца привела к тому, что его зрение на мгновение затуманилось, а во рту появился неприятный привкус меди. Следующий удар он встретил контрударом, а потом оторвался от земли и с воздуха ударил ногой, целясь в лицо надменного красноволосого якшараса. Это был не первый их поединок. И точно не последний. Собравшаяся вокруг толпа скандировала их имена, пылко потрясая кулаками. Солнце нещадно палило белоснежную крышу небоскрёба, раскаляя бетонные плиты под босыми ногами.

По правилам поединка они не могли пользоваться оружием. Только их тела и крылья. Этот бой напоминал птичьи свары, когда молодые во́роны нападают друг на друга, чтобы проявить себя и показать молодецкую удаль.

Рене чуть не перевернулся в воздухе из-за собственного неудачного рывка. Чтобы погасить инерцию, он направил себя в сторону, падая на бетон и складывая крылья. Его противник, якшарас Корнвейн, устремился вслед за ним и теперь покрывал его тело ударами, от которых Рене пришлось сжаться в комок, защищая живот.

– Что? Хвалёный сынок Балвора слабак? – прошипел Корн, изгаляясь над ним на потеху публики. – Давай, дерись, как якшарас!

Слова стали спусковым крючком, и крылья Рене снова расправились за его спиной. Однако они не были астральной проекцией, а превратились в чёрные перья, твёрдые, как металл. Ими он нанёс режущие удары по ногам замешавшегося от неожиданности Корна, с их же помощью вскочил на ноги, намереваясь вновь поразить противника, однако тот взмыл в воздух, вынуждая Рене следовать за ним.

Теперь поединок шёл в воздухе. Здесь каждый пропущенный удар разводил их в разные стороны, а каждая сцепка оборачивалась порезами от острых птичьих когтей. Они бросались друг на друга, словно коршуны, охотящиеся за добычей. Атаковали без тени жалости или сочувствия, и зрителям, которые поднялись в воздух вслед за ними, приходилось уклоняться, когда они падали или меняли направление.