Граждане неба. Рассказы о монахах и монастырях - стр. 26
Таково историческое значение Афона.
По пути на Афон
Цветущие берега живописной Греции…
В пути по Средиземному морю это первая ступень величественной лестницы в глубь веков, по которой шло развитие человечества. История Древней Греции – это поэтическое сказание; это очаровательная книга, где все встает в ярких образах и картинах. Проходя мимо классических памятников искусства, окруженных тенями героев-полубогов, сонмом поэтических образов исчезнувшего мира, путешественник невольно склонен забывать действительность. И это естественно в стране, вечно согретой лучами солнца, разливающего повсюду лучезарный блеск; в стране, не знающей туманов, напоенной ароматом удивительного воздуха, омытой волнами вечно голубого моря.
Шаловливое море покачивает нас на зеленоватых волнах… По тем же волнам тысячелетиями двигались ладьи. Они избороздили эти сине-зеленые воды во всех направлениях, не зная иного простора. Десятки веков сложили грандиозные ступени, от первобытной стадии человеческого существования до позднейшей культуры бесконечной вереницы племен и народов. Произошла знаменательная смена великих религий, политических форм правления, философских школ и разнообразнейших принципов и идеалов.
Но все это прожито. Пройден долгий путь.
Когда взгляд окинет бесконечную морскую ширь, охватившую нас со всех сторон, возбужденной фантазии кажутся доступными все отдаленные уголки этого поэтического царства.
Далеко впереди, вправо, за синей чертой небосклона, сокрыты от глаз очертания высокой пустынной Горы – мы идем к ней, к Афону; и влево, далеко в глубине, за сотни километров – колыбель народов, библейская родина человечества… Шаг первого дикаря запечатлелся на девственной почве Азии, вот он ступил в Африку, вот достиг Европы и, пройдя путь многих веков, окреп на огромном пространстве.
Древний Храм Зевса Олимпийского. Афины, Греция. Фото Anastasios71.
История Древней Греции – это поэтическое сказание; это очаровательная книга, где все встает в ярких образах и картинах
На пути к Афону я почти не сходил с палубы, любуясь все новыми и новыми картинами, с каждым часом становившимися все прекраснее, все восхитительнее. Недаром Байрон называл острова архипелага[9] драгоценным ожерельем вечно прекрасного моря. Восхищались ими и суровые, закаленные в битвах крестоносцы, сравнивавшие архипелаг с разбросанными по воде цветами. Этот гигантский цветник, подобного которому я не встречал на Божием свете, не прерывается нигде во время плавания по Цикладам: едва из поля зрения скрывается один остров, как на смену ему встает другой, еще более красочный.