Грасский дневник. Книга о Бунине и русской эмиграции - стр. 46
За завтраком были одни и говорили о нужности для эмигрантов-писателей второго толстого журнала. И.А. и я возражали В.Н., которая находит, что, раз дают деньги, надо делать журнал. Мы же, вспоминая весенние «редакторские заседания» с Илюшей во время прогулок и отсутствие материала даже для «Современных записок», говорили, что создавать другой журнал значит разбивать силы, размельчать материал и губить уже имеющийся и хорошо поставленный журнал и вообще пускаться в плаванье, обреченное на гибель.
3 сентября
Письмо от Демидова. Пишет, что задерживает «Золотой рог» для того, чтобы выговорить мне у Волкова (издателя) франк за строчку, что уже сделано, и теперь я получу за рассказ по новой расценке. Обрадовало меня это больше духовно, т. к. указывает на хорошее отношение ко мне в редакции.
Звонила из Ниццы Тэффи. Пригласила нас завтракать в среду, когда И.А. собирался ехать туда для разговоров с Беличем.
Прохладно. Тучи, но море яркое. Я все читаю Чехова и о Чехове. Когда он стал заниматься литературой серьезно и появились первые признаки его славы, мать сказала о нем: «Ну, теперь потеряла я моего Антошу…»
5 сентября
Сегодня первая половина моего рассказа в «Последних новостях». И.А. вечером в саду сказал: «А я сегодня много думал… Бог дал вам хороший, редкий по нынешним временам талант. Надо постараться его не прогулять. Надо очень поработать…»
7 сентября
Выехали из дома с утра, чтобы попасть в Ниццу к завтраку. В городе купили газеты, и всю дорогу в автобусе я читала первую половину своего рассказа.
Стоя затем у окна, уже у Биота, и глядя на море, стеклянно зеленое, белой пеной всходившее на белый полукруг берега, я думала о том, что такие дни мы потом обычно называем в жизни счастливыми. И в самом деле: прелестное морское утро, вдали – рассыпавшийся под голубоватыми глыбами гор белый город в голубом тумане над нежнейшим в мире морем, радостное сознанье своей молодости, того, что в этот день тобой написанное читают в разных концах мира, а впереди – встреча с интересными людьми, завтрак в хорошем ресторане, остроумная беседа… Так я и сказала И.А., облокотившемуся рядом со мной на перила окна, и он подтвердил: «Еще бы! Конечно, это счастье. И надо ценить его!» Насколько это было возможно для меня – я это сознавала и ценила. Мир был в этот день для меня другой, чем всегда, и я смотрела на него с радостным бесстрашием.
Завтракали мы на берегу моря в известном рыбном ресторане Рено.
Тэффи, встретившаяся с нами так, точно вчера расстались, была изящно одета в чесучовый костюм, вышитый впереди синей словенской вышивкой крестом. Ели буйабес и куропаток. И.А. был не так весел, как всегда в таких случаях. (Он любит Тэффи.) В три часа он ушел на свидание к Беличу, а через полчаса пошла по своим делам и я. С наслаждением прошла по горячей пустой набережной, отдыхая от людей и напряжения разговора. Как хорошо послеполуденное море!