Грани игры. Игра как жизнь - стр. 40
Через два дня мы с Кинки вышли в Южное море, где ещё через день нас подобрал большой корабль купцов из Западной Марки.
В свертке, переданном мне учителем, были фамильные драгоценности. Продав несколько самых простых из них подобравшим нас купцам, я и Кинки получили деньги на дальнейшее путешествие. За два следующих месяца мы пересекли ещё два моря, пока, наконец, не добрались до поселений Морских королей. Здесь я впервые, за время, прошедшее с гибели моих родителей, почувствовала себя в относительной безопасности.
Всю дорогу на Север я была очень напугана и всё время думала, как бы понадежней укрыться от идущих по моему следу убийц. Я точно знала, что дядя их не отзовёт. Ведь пока я жива, дядя не сможет подчинить себе или своему сыну великий артефакт нашего народа, царскую корону, позволяющую дважды в год призвать в пустыню дожди. И никакой маг или ведьма не сможет с этим ничего поделать.
Я купила лавку в Ольхаре, спрятавшись за маской простой торговки, а Кинки вернулся на родину. Я бы никогда раньше не поверила, что мне, не человеку, легче раствориться не среди своего народа, а среди людей. Правда, раньше и думать об этом надобности не было.
Мизуки грустно вздохнула и продолжила свой рассказ:
– Но здесь, на Севере, каждый ценит другого по делам его, а до остального им и дела нет. Так что, если Морские короли где и рассказывают о странной кошке из Ольхара, то не как о диковинке, а как о владелице лавки, в которой можно не очень дорого купить необходимые вещи или выгодно продать добычу.
Когда я в спешке покидала Камерию, то даже подумать не могла, что проведу в изгнании много-много лет.
А теперь я очень скучаю по родине. Я скучаю по своим соплеменникам, по теплой бирюзе Великой реки, по фиолетовой дымке рассветов в оазисах и даже по особой суровой строгости пустыни и гор, защищающих границы царства.
Кинки навещал меня всего два раза за эти годы. Он рассказывал о том, как идут дела на родине.
К счастью, учитель выжил в тот день, когда спас меня от смерти. А больше хороших новостей и не было. Те новости, что он привозил с родины, были ужасны.
Дядя оказался плохим правителем – жестоким и жадным. А именно он, а не его сын, над которым была проведена процедура помазания на царствие, правит харжитами.
За прошедшие годы, пустыня, над которой перестали идти дожди, очень быстро стала забирать ещё недавно плодоносные земли.
А ещё от меня ждали согласия объявить себя наследницей и возглавить отряды восставших, разрознено воюющих сегодня с узурпатором. Каждый сам по себе, они ничего не могут изменить.