Готика - стр. 35
– Пришло время вам снова увидеться, ведь настала твоя очередь вступить в игру. Медея уже послушно выполняет свою роль, так что осталось только выпустить главного злодея, который либо всё погубит, либо…
Он безразлично пожал плечами. Для Квентина неважно было увидеть конечный результат, он хотел насладиться основной игрой, в которой главную роль придётся вести мне.
– Скажи вот что, как близко мой сын подошёл к разгадке ноктюрны? Он уже придумал антидот, чтобы освободить тебя от моих зверских оков?
Он знал, что без прямого приказа моим ответом всегда будет молчание, потому не удивился, когда я промолчал.
– Впрочем, неважно, ведь я знаю каждый его шаг. А теперь могу воздействовать на него с помощью очень милой девушки, – его смех всегда вызывал во мне желание закрыть уши. Режущий, как тонкий лист стали, мерзкий и скрипучий. Слишком высокий, с противоречивыми штрихами. – В любом случае это моя игра и никто не смеет вмешиваться, а ведь он попробует, но я знаю, как его задержать.
Он кинул взгляд на часы, словно всё в его жизни было поделено на определённые временные участки.
– Пришло время узнать истину, которой я лишил каждого из вас.
Первая мысль, он говорит обо мне и Тристане. Следом за ней, как мощная волна пришла вторая – Медея. Но то, как поблёскивали в предвкушении его глаза, заставило меня задуматься. Чего именно я не знаю? Какая истина может разрушить меня ещё больше, чем я уже был?
– Нет, – мой отказ жёг гортань, но в тот момент, когда Квентин решил снова поиграть моей жизнью, которая с самого начала принадлежала ему, я не смог сдержать трёх ядовитых букв.
– О, я надеялся на подобный ответ, – оскалив зубы, выплюнул он. – Но это не тебе решать, ведь я слишком долго ждал, чтобы заключительное крещендо прозвучало в нужный момент и по моим правилам. Прошлое никогда не оставит тебя, пока ты не узнаешь истины, мой мальчик.
Иногда меня так дико поражало, насколько Квентин мог быть мягким. В подобные моменты, когда он говорил со мной спокойным голосом и называл ласковым прозвищем, казалось, я придумываю себе злого дьявола, довлеющего над моими мыслями. Дуальность его образа всегда заставляла меня усомниться в здравом уме. Это пугало и чертовски бесило.
– Она в Леборе. Какое совпадение, не находишь? – видя, как мои зубы сжались, он склонился вперёд и мрачным шёпотом выдохнул. – Ты поедешь туда, найдёшь Медею и будешь рядом. Ты поймёшь, когда придёт время вступить в игру, ведь всё должно идти своим чередом. Не к чему торопить то, что и так грядёт.
Меня пугало только одно, Квентин не дал никаких инструкций. В обычных обстоятельствах, с которыми сталкивался каждый раз при нашей встречи, Квентин чётко аргументировал мои действия и чаще всего велел забыть о том, что я делал, после исполнения приказа. Так действовала ноктюрна, подавляя абсолютно каждую эмоцию, стирала всё, чем и кем я был, оставляла пустым с тем, что надиктовал кукловод.