Госпожа "Нет". Измена Альянсу - стр. 52
- Так что новые птички? - продолжил император. - Готовы?
Джон поморщился:
- Нед, может не стоит? Они не прошли все положенные испытания.
- Вот и заодно и пройдут, - усмехнулся Эдвард и добавил. - Джон, от судьбы не убежишь. Отец ведь летел на обычном флаере, который прошел все испытания…
Понимая, что творится на душе у друга, полковник Уайт кивнул и больше не стал возражать.
Дорога до ангара не заняла много времени. Военные на базе давно привыкли к частым визитам императора и поэтому, коротко поприветствовав, поторопились вернуться к своим делам. Исключение составила небольшая группа солдат. Разинув рты, они провожали императора изумленно-восхищенными взглядами, пока офицер не прикрикнул на них. После чего солдаты опять занялись делом, все равно оглядываясь на именитого гостя.
- Желторотики? - Эдвард мотнул головой с их сторону.
- Они самые. Прибыли позавчера, - Джон вздохнул. - лучше бы и не приезжали. Толку от них…
- Потренируешь - будет.
- До этого момента я не доживу, я на вредной работе -общаюсь с сильными мира сего, - проворчал полковник, прикладывая ладонь к сканеру, чтобы открыть дверь в ангар.
Вспыхнул яркий свет, бликами заиграл на блоках черных обтекаемой формы пилотников с хищно изогнутыми носами-клювами.
От восторга у Эдварда перехватило дыхание. Эти экспериментальные аппараты разительно отличались от стандартных флаеров как Альвиона, так и Альянса.
От предвкушения заныло под ложечкой, Эдвард уже представлял, как садиться за штурвал этой “птички”. Адреналин забурлил в крови.
- Хороши, как же они хороши! - сейчас Эдвард как никогда понимал предков, которые держали и любовались породистыми лошадьми. - Джон, какие у них характеристики?
- Тебе все скажи, - проворчал друг. - Прочтешь в рапорте.
- Ладно.
Император погладил бок, как самый нежнейший из любовников. Где-то в недрах пилотника еле ощутимо вибрировал мотор. Эдвард почувствовал, как его охватывает трепет. Что если именно эти пилотники совершат прорыв и полеты к другим мирам станут реальностью?
Это было его сокровенной мечтой. Мечтой о небе, давнишней, юношеской, временами дурной и опасной. Не о том небе, на которое можно было любоваться на закате, стоило оказаться где-то, где были высотные здания, и не то, под которым летали не выше определенного уровня флайеры. Нет. То, которые пронзали неуклюжими машинами со странным названием “ракета” первые сумасшедшие изобретатели. Выходили на орбиту в огромных скафандрах, смотрели на планету сквозь толстые стекла иллюминаторов, горели при спуске и… возвращались в космос снова и снова.