Госпожа графиня - стр. 26
Усталость резко отступила. Её сменил страх.
Я поднялась на ноги. Покачнулась, но устояла. Прислушалась к звериному рычанию и визгу. Похоже, волки обходили ограду по периметру в поисках входа. Вчерашняя неудача заставила их быть настойчивее.
Меня это тоже встряхнуло. Я резко выдохнула, схватилась за край таза и потащила его за собой. Оказывается, я была всего в десятке шагов от крыльца кухни.
Сейчас моя слабость и мысли о том, чтобы сдаться, казались постыдными. Ну уж нет! Не дождётесь!
Я подтащила таз к ступеням и начала бросать дрова к двери. Оттуда будет проще забрать. Вот только поиск еды снова придётся отложить на завтра. Я понимала, что ещё день-другой без пищи, и совсем ослабею. Просто однажды утром не сумею подняться, и тогда всё точно закончится.
Я пообещала себе, что при свете первым делом займусь поиском еды. И забралась в свою импровизированную постель. Конечно, на печи было бы теплее. Но у меня не осталось ни малейших сил, чтобы перенести туда тюфяк и все тряпки, которыми я накрывалась.
Завтра. Всё сделаю завтра. Сейчас и так тепло.
Проснулась я от металлического звяканья и долго не могла понять, где нахожусь. Всё тело болело и ныло. Голова кружилась от слабости. А в горле поселилось противное першение, заставляющее постоянно сглатывать и откашливаться.
Неужели я заболела?
Только этого не хватало!
Назойливое звяканье не прекращалось. Пришлось выбираться из своего тёплого кокона. В доме было прохладно. И это удивляло. Я ведь хорошо протопила печь накануне. В моём детстве кухня была самым тёплым флигелем. Зимой к Насье перебирался старый конюх, у которого в холода ныли суставы.
Под утро разыгралась метель. И теперь ветер завывал в печной трубе и игрался с заслонкой. Так вот от чего это звяканье.
Боги, заслонка!
Я забыла её закрыть, чтобы сохранить тепло. Ветер всё выдул, поэтому так холодно. Вполголоса ругая себя за глупость и неосмотрительность, которые совершенно недопустимы в моём положении, я побрела к печи. В устье чернели остывшие угли.
Прежде я даже не задумывалась, сколько всего необходимо для моего комфорта. А сейчас приходится думать о множестве мелочей сразу, чтобы просто выжить.
Хорошо, что дрова я вчера покидала к двери, а не бросила в снегу. Вряд ли сейчас у меня хватило бы сил тащить таз.
Чтобы растопить печь, я снова отрезала кусок сорочки. Подумала, что неплохо бы сменить одежду. Да и вымыться не помешает. Но это потом. Всё потом.
Сначала – тепло и еда. Живот сводило от голода, а ноги зябли на холодном полу даже в шерстяных чулках. Сапожки, которые я не догадалась вечером просушить, отсырели и не вызывали желания совать в них ноги. Я поставила их у печи, дав себе ещё одно обещание – помнить о таких мелочах.