Господа офицеры. Записки военного летчика (сборник) - стр. 11
– А вы знаете, ваше благородие, проводники сказывали, что от первого нашего батальона и половины не осталось. Их высокоблагородие капитан Головкин убит, командиры третьей и четвертой роты ранены, двух подпрапорщиков третьей роты убило, и одного моего земляка из Александровского убило. А сколько простых – и не счесть, как мухи лежат побитые.
– Какие тебе мухи, – послышались протестующие голоса, – хороши мухи! Нешто мухи люди живые?
– Живые?! – подхватил третий.
– Были живые, – да померли.
– «Погибли во славу русского оружия» – буркнул вмешавшийся взводный.
– Ребята! – послышался голос ротного, остановившегося, чтобы пропустить роту.
– Как немец наведет прожектор, – падай и не шевелись! Понятно?!
– Так точно, понятно, – загудели голоса.
На косогоре появилась головная часть роты, едва различаемая при слабом отблеске догоравшей впереди деревни.
– Вот он, немец, прожектор наводит! – невольно воскликнуло сразу несколько человек, из первых поднявшихся на бугор.
– Ишь как быстро ворочает!
И восклицания эти замерли, так как громадной силы луч стал приближаться к тому месту, где показалась рота… Луч мигнул раз, другой и разом осветил всю роту, только что вылезшую на бугор.
Что-то крякнуло, зашуршало… звякнули котелки… и рота пала ниц, – как один человек.
Луч прожектора остановился и начал мигать. Наступило гробовое молчание… Молодой подпоручик осторожно повернул голову, чтобы посмотреть, что делается вокруг.
Его взору представились белые, искаженные страхом лица, частью глядевшие в сторону от нестерпимо ослепляющего света, или уткнутые в землю.
Бах, – бах, бах!.. – громыхнули выстрелы и на горизонте мигнули зарницы их взблестков.
Четыре снаряда с визгом пронеслись над головами и разорвались где-то за рекой. Еще мгновение… и луч пополз дальше.
– Кажись, это не по нас вдарил немец, – сказал кто-то очнувшись.
– Это он спросоня, дескать, и вы, мол, не спите, – сказал кто-то другой.
– Вперед! – послышалась команда… и шуршащая масса людей опять двинулась вперед.
– А далече нам идти сменять-то? – бросил кто-то в пространство… но никто ничего не ответил.
– Ваше благородие, глядите, наши лежат побитые. Подобрать бы их, да куда понесешь, когда сам не знаешь, куда себя схоронить.
Ветер донес теплый запах гари Рота спускалась по отлогому скату к догоравшим остаткам деревни. Внезапно засветившийся прожектор озарил своим ослепительным лучом роту… и повалил ее на землю.
Раз, два, три, четыре, – громыхнули разрывы шрапнелей…
Едкий запах пороха защекотал в ноздрях и жалобные, полные отчаяния голоса завопили: