Город - стр. 23
«Она мертва. Мертва, и точка, – заговорил его внутренний голос. – Ты же сам слышал хруст, чувствовал, как ломаются ее шейные позвонки, слышал, как последний хриплый вдох вырывался из ее сжатого горла. Это просто тени, всего лишь игра теней. Мертвые не могут смотреть на живых!»
Или все же могут?..
Медленно, стараясь не спускать с нее глаз, он подобрался к машине и заглянул в салон. Конечно же, это просто игра теней – вот она, все так же сидит на своем месте, мертвая.
Издав вздох облегчения, он повалился на сиденье и закурил новую сигарету. Очередной раскат грома прорезал тишину, на этот раз намного ближе, чем раньше, от неожиданного грохота его рука дернулась и ударила ее в грудь. С тихим шуршанием невольная жертва сползла на своем сидении немного в сторону, отчего один ее глаз бездумно уставился в потолок, а другой, казалось, с упреком обратился на невольного убийцу.
Его сердце в очередной раз дернулось, а затем он сделал то, чего совсем от себя не ожидал, – закричал на нее:
– Ну и чего ты уставилась, сука?! Я не виноват! Ты сама меня довела!
Пораженный словами, сорвавшимися с губ, и самой абсурдностью происходящего, он уставился на нее, словно в ожидании ответа. Она молчала, что и не удивительно, ведь была мертва. И во взгляде ее не было никакого упрека – там была только мертвая пустота да застывшее отражение одинокого фонаря.
Неожиданно для самого себя он расхохотался. Смеялся, как сумасшедший, смеялся, как никогда в жизни. Но смех его оборвался так же резко, как и начался, – он всегда умел мыслить рационально. Вот и сейчас рациональность взяла верх над наползающим сумасшествием – он понял, что ему надо избавиться от тела, и эта мысль, скорее, свойственная хладнокровному убийце, почему-то ни капли не потрясла его. Ну, может быть, только самую малость.
Он остановил машину у самого края поросшего редкими кривыми кустами оврага, на дне которого, укрытое белесой дымкой стелящегося по низу тумана, мирно дремало маленькое болотце. Это место он выбрал не случайно – в среде суеверных местных дураков оно считалось дурным, и, как следствие, местные, равно как и приезжие, наслушавшиеся их баек, старались обходить его стороной.
Заглушив двигатель, он нервно побарабанил своими длинными пальцами по рулю и еще раз посмотрел на попутчицу. Всю дорогу его не отпускало странное, иррациональное чувство, что она за ним наблюдала, но каждый раз, внутренне содрогаясь от своих мыслей, он бросал на нее быстрый взгляд, который убеждал его, что все это чушь. Вот и сейчас, не увидев в ее лице ничего нового, он нервно усмехнулся и протянул к ней руку.