Город разбитой мечты - стр. 7

– Не перепутала я, Лёнька это был, точно. Тобой ещё интересовался, ты уж зайди к нему ува…

Денис, не дослушав, опрометью бросился вниз, а вслед ему неслось мерзкое дребезжащее хихиканье.

Вырвавшись в зной летнего вечера, он отбежал под раскидистый тополь и, швырнув на землю сумку, дрожащими пальцами, едва не уронив пачку в пыль, достал сигареты. Подкурил, жадно затянулся сладким дымом. Отёр пот со лба.

Вот ведь старая ведьма, маразматичка! Напугала аж два раза подряд, он чуть в штаны не надул. Это же надо придумать – мертвец его искал. А впрочем, чего ждать от старой – всё на свете перепутала, что было вчера, что пять лет назад, что пятнадцать. Но что на него нашло? Почему испугался зайти в квартиру? Таскайся теперь по жаре с сумкой.

Денис стоял, курил и смотрел на окна своей квартиры, незаметно для себя погружаясь в прошлое.

6

– Дэн, зырь, как на тебя вон та тёлочка пялится! – жарко зашептал в ухо Саня.

– Какая? – Завертел я головой.

– Чё ты башкой, как пропеллером, вертишь! – Ладонь Шалого накрыла мой затылок. – Вон, Зоська, рыжая из 10 «Г».

Я моментально врубился, о ком говорит Лёня. Классная чикса, ничего не скажешь – тоненькая, невысокая, белокожая, с копной рыжих волос, вьющихся мелким бесом, и пронзительно-насмешливым взглядом зелёных глаз.

– Чё ты гонишь! – Сбросил я его руку. – Она на два года старше. Нужен ей малолетка.

Я стрельнул взглядом в её сторону. И впрямь с соседнего ряда скамеек на меня смотрела Зося. Она сидела чуть выше и наискось от нас, мне были прекрасно видны её круглые колени и гладкие икры.

Я сглотнул и украдкой оправил враз потяжелевший пах.

– К ней Боров клинья подбивает.

– Ну да, – согласился в момент поскучневший Лёня. – Со старшаком себе дороже связываться. Но раз на раз ты бы ему вломил.

Это было правдой, один на один я бы Борьку Лепишева уделал. Он хоть и занимался боксом и в путейскую качалку ходил, но крепко пил и водку и портвейн. А с недавнего времени подсел на травку. Федька Стуков с погонялом Сморчок, его подлиза и подпевала, учившийся с нами в одном классе, говорил, что и на гашик тоже, и вроде как на ханку, которую сам же и варил из оборванных головок мака.

Я же не курил, почти не пил, так изредка пивка за компанию со своими дружбанами. Каждое утро подтягивался, отжимался и приседал, а по вечерам пару раз в неделю ещё и кросс бегал. За это веселье надо сказать спасибо бате – бывшему офицеру погранцу, – он всё мечтал, что я пойду по его стопам и стану военным. Это он в десять лет поднял меня утром в первый день летних каникул и понеслось. Отлынивал я от сих физических экзерсисов, только когда отец куда-нибудь уезжал с ночёвкой.