Горничная для тирана - стр. 9
— Простите, — начинаю трястись от холода. — Люба просила вам передать, что в восемь привезут подкормку, — трясусь. Несмотря на то, что на дворе конец мая, по утрам еще прохладно.
— Хорошо, спасибо, ты извини. Беги быстрее в дом, простынешь еще, — виновато произносит мужчина.
— Ага, — киваю.
Разворачиваюсь, но останавливаюсь, поскольку замечаю, как с балкона второго этажа на меня смотрит мужчина. Тот самый, с которым я вчера столкнулась в коридоре. Он курит, облокотившись на перила. Спокойный, уверенный в себе. Обнимаю себя руками, пытаясь прикрыться, чувствуя себя обнажённой и уязвимой под его темным взглядом. Мужчина в спортивных штанах, но с голым торсом. Мне бы бежать, но я не могу сдвинуться с места, словно его пронзительный взгляд держит, не отпуская. Мужчина склоняет голову и глубоко затягивается, выпуская густую струйку дыма. На его груди татуировка, уходящая на плечо. Не вижу рисунка, что-то мрачное и черное.
— Девочка, ты чего застыла? Беги быстрее, — дядя Миша приводит меня в себя. — Доброе утро, Демьян Ростиславович, — здоровается с мужчиной.
— Доброе, Михаил, — отзывается мужчина, но продолжает смотреть на меня, а взгляд совсем не добрый. Срываюсь с места, оббегаю дом, направляясь к нашим комнатам.
Влетаю в домик, закрываюсь. Это и есть хозяин дома. А я уже второй раз зависаю на нем, как дура. Ничего не могу с собой сделать. Меня пугает и парализует этот мужчина.
— Ты чего? — распахивает глаза Василиса, выходя из ванной.
— Так вышло, — развожу руками. — Есть еще форма?
— Возьми в шкафу.
Только сейчас замечаю, что девушка хрипит, бледная, а щеки неестественно алые. Выглядит плохо.
— С тобой все хорошо? — подхожу ближе, прикасаюсь холодной рукой к ее лбу. — Да ты горишь!
— Ага, что-то как-то не очень. Есть аспирин?
— Да, — кидаюсь к сумке, высыпаю из пакета все таблетки. — Вот противовоспалительное и от боли в горле, а вот это нужно развести теплой водой.
— Да у тебя тут целая аптека, — вяло улыбается Василиса.
— Это все мама… — отмахиваюсь я.
Люба не допустила Василису к работе, заставила ее лечиться и не высовываться из комнаты. Я осталась одна и снова в панике. Я совсем не знаю дом.
— Так, успокойся, ничего страшного. Представь, что ты официант. Я подаю блюда, ты ставишь на стол и забираешь грязные тарелки. Все, ничего страшного, — успокаивает меня Люба, когда мы накрываем стол к завтраку.
Столовая очень светлая, с панорамными окнами. Стол длинный, на массивных резных деревянных ножках, скатерть белоснежная, стаканы и приборы кристально чистые. Спасает меня то, что я подрабатывала на полставки официанткой в ресторане.