Горничная для тирана - стр. 19
— Виноват, задремал на минуту, — оправдывается парень. А мне его оправдания ни к чему. Я нанимал профессионально подготовленных людей, за хорошие деньги, поэтому поблажек нет никому. Я очень долго живу и кручусь в системе, чтобы понимать, что вот такие, кажется, незначительные ошибки бывают фатальны.
— Штраф, Костик. И ты же понимаешь, что второго штрафа не будет. Я просто освобожу тебя от твоих обязанностей. Станет много свободного времени, высыпаться будешь, — усмехаюсь.
— Такого больше не повторится, — парень расправляет плечи и встаёт почти по стойке смирно. — Тут небольшое происшествие ночью случилось…
— Внимательно, — заглядываю Костику в глаза.
— Пойдёмте, сами посмотрите, — мнется парень. А это может значить только одно. Происшествие связано с Марком. Косте неудобно мне высказывать за отпрыска. Идем к камерам, сажусь в кресло за мониторы, прикуриваю сигарету, пока Костик ищет запись и перематывает мне на нужный момент.
Ну кто бы сомневался. В последнее время в моем доме все происшествия связаны с Марком. И вот мой сынуля бухает шампанское стоимостью, как его жизнь, лапает малолетних шлюшек со своим дружком, сыном Емельянова. Алкоголь, кальян, телки. Я не ханжа. Совсем не против таких загулов. Марк молодой, горячий, ему даже положено вот так развлекаться, я в его время такого не мог себе дозволить – финансы не позволяли, и, естественно, своему сыну отдаю все лучшее. Но Марк берет это лучшее без меры, сука, жрет и не давится.
Сукин сын. В прямом смысле этого слова. Мать у него – та еще сука, которая испортила мне наследника своим воспитанием. Нет, с себя ответственности я тоже не снимаю. Скорее это полностью моя вина, как мужика.
Мне пришлось спрятать жену и сына за границей. Довольно продолжительное время Марк прожил в обществе матери и бабушки, в тепличных условиях, где его все целовали в зад и ходили на цыпочках, а я все это спонсировал, замазывая свою вину.
Если копнуть глубже, то сейчас приходится пожинать плоды своих ошибок. И никто, кроме меня, не виноват. Я распустил жену, отдалил от себя сына и лишил его мужского воспитания.
Всматриваюсь в монитор. Молодёжь ведёт себя развязно, но ничего криминального.
— Табачок в кальяне был специфический? — интересуюсь у Костика.
— Да, — кивает.
— Ясно. Все?
— Нет. Сейчас немного перемотаю.
Останавливает на моменте, где все уже изрядно под кайфом. Девочка-горничная собирает осколки посуды, сынок Емельянова хватает девочку, заваливая на диван. Я не святой, мне вообще было бы плевать на то, с кем трахается моя прислуга. Но коробит тот факт, что это происходит в моем доме и то, что девочка явно не хочет и испугана. Сопротивляется, пытаясь бороться. А сынок ржет, наблюдая, бл*дь, как насилуют девочку.