Горькое логово - стр. 83
Слегка кружилась голова. Он повернулся, оглядывая комнату, и сразу наткнулся на приготовленную одежду и удивился – тяжелое, очень красивое торжественное платье, темно-синее, с серебром вышитых императорских драконов – это ему? Может, и ему, только, когда его шили, Ярун хотя и не сомневался, что он пройдет Лабиринт, но не ждал, что он возьмет Венок и станет проклятием. Сташка не стал это платье надевать. Поискал гардеробную с одеждой, и там обнаружились не только еще новые незнакомые темные торжественные платья, но и его привычные вещи, которые он носил на острове. Он оделся, потом вышел в соседнюю комнату. Там, на краю большого черного стола на треугольной большой салфетке был накрыт завтрак – он сел, посмотрел на какую-то фруктовую ерунду, на сахарные булки, на желтую запеканку с кремом и встал.
Из узкого глубокого окна было видно низкое серое небо. Он залез на холодный подоконник, прислонился лбом к стеклу – вокруг и внизу башню, из которой смотрел, окружали черные стены и такие же черные широкие высокие башни. Вниз смотреть – все равно что в пропасть… Толстый слой снега на всех карнизах и выступах, на непонятных геральдических, унылых барельефах очерчивал все эти мрачные строения белой слоистой скукой и отчетливым равнодушием. Все казалось забытым, знакомым, старым и покинутым. Никого нет. Опять один. Захотелось плакать.
Без Венка нельзя… А без Яруна?
Ярун забрал Веночек. Он думает, что Венок Сташке вредит памятью, калечит детский мозг… А может, Ярун разделяет мысли Кощея – насчет того, что Наследник из мифов для государства – кошмар? И хочет скрыть про него правду? Тогда понятно, почему он спрятал и Венок, и самого Сташку… А если никогда Венок не просить, не превращаться в дракона, не вытворять ничего необычного – все еще можно поправить? И Ярун тепло посмотрит и положит руку на голову? И не разрешит Кощею его запугивать? Да ладно Кощей, этот во имя Дракона сколько угодно истребит таких мальчишек, как он, но Ярун-то? Разве тоже?
Во имя Дракона – да, – тоскливо подумал Сташка и слез с подоконника. Что, такое опасное, он мог бы натворить с Венком на башке? Чего они боятся? Главное, для чего Венок, кроме прямого контакта с Сетью – это чтоб вспоминать легче, чтоб незрелый детский мозг справлялся с жутью этой высокой жизни, чтоб выживать… Венок помнит все, что помнил он сам, что знал, что видел, что умел в прежнем. Как без Венка-то хотя бы выжить?
Ему захотелось найти укромное темное место и навсегда там спрятаться. Он пересилил себя. Ладно, первый раз, что ли, отбирают и прячут? Находил всегда и сейчас найдет. Пойти и забрать. Но Ярун-то? Если Ярун не хочет, чтоб у него был Венок? Он таким образом хочет его защитить? Чтоб всем казался обычным ребенком?