Горький привкус ноября - стр. 9
Мы вместе с Таней под крики друг друга сразу бросились к стонущей от боли Светке, сразу замечая, что ее левая нога неестественно вывернута.
– Лис, ты че? – послышалось сверху. – Валим!..
Дальше все прошло в какой-то сумасшедшей суете – вызов скорой помощи, разгон толпы, которая пришла поглазеть и снять на камеру бедную Светку, звонок ее родителям.
После того, как нашу подругу все же забрала скорая, нас с Таней вызвали к ректору, чтобы узнать, как такое могло вообще произойти.
– Ее столкнул Лисицын! – в один голос твердили мы с Таней. – Он поджидал нас вместе со своими дружками у двери на этаж!..
Ректор, слушая нас, хмурился, краснел, бледнел, а потом вызвал к себе в кабинет виновных в случившемся, которые вальяжно вошли в дверь и без разрешения уселись на стулья.
– Она сама упала, – отозвался Васька, нагло смотря мне прямо в глаза. – Оступилась и упала. Такое же бывает, да? Хотя, чего я спрашиваю? Вот вам пример того, что на кривых ногах по лестнице лучше не ходить!
– Он лжет! – воскликнула я. – Мы с Новиковой видели все своими глазами, потому что стояли рядом! – от участившегося сердцебиения моя грудь вибрировала, дышать становилось тяжело. – Там же есть камеры! Посмотрите записи и вызовите полицию! Лисицын должен понести наказание!
Парень, чье лицо было похоже на рыжее спинное рыло с веснушками, фыркнул и сложил руки на груди.
– Ты адвокат Федоровой что ли? Жарова, заткнись!..
…и за это высказывание он даже не получил замечания от Павла Викторовича! Лисицын вел себя в кабинете ректора как хозяин и это остро чувствовалось.
Я прекрасно понимала, что этот гад мог остаться безнаказанным и продолжать творить произвол, а потому готова была лезть из кожи вон, лишь бы доказать его вину!
– Камеры не работают, – пожал плечами ректор, чем вынудил меня безнадежно упасть на стул. – Мне жаль, но у меня есть только ваши слова, девушки. На сколько мне известно, у вас сегодня был конфликт на занятии. Признайтесь сразу – вы решили оклеветать сокурсника из-за затаенных обид?
– Да, черт возьми, и подругу свою скинули с лестницы сами! – раздраженно воскликнула молчавшая до этого Таня. – Павел Викторович, не несите бред! Вы прекрасно знаете, что мы говорим правду, но вы не хотите связываться с родителями этого отброса общества!..
– Э, полегче, Новикова, – напомнил о себе Лисицын, недобро поглядывая в нашу сторону.
– А то что? – она с вызовом во взгляде обернулась к нему. – И меня тоже скинешь с лестницы?
В кабинете повисло молчание.
Мы с подругой понимали, что по-нашему точно не будет, и, по сути, пора было признавать поражение, но так не хотелось! Меня так душило упрямство и желание поквитаться с подонком за себя и за подругу, что я поднялась и сложила руки на груди, обращаясь к ректору: