Горький дым - стр. 13

– Здравствуйте, Михали Александрович! Можно к вам?

Он внимательно посмотрел на меня. Вид у него был сосредоточенно-мрачный.

– Можно.

Мы молча пили чай, торопиться было некуда. Я знал, что двери в партер, где сидела наша делегация, уже закрыты. А на балкон можно свободно зайти в любое время.

Я придумывал, как начать разговор. Но первым спросил он:

– Вы откуда?

– Из Ленинграда.

– Прекрасный город, у меня там много друзей…

– Я хотел бы быть в их числе…

Почему я это сказал, и сам не знаю. Сказал – и испугался, вдруг подумает: нахал, любитель автографов…

Он улыбнулся:

– Как вас звать, новый друг?

– Как и вас – Михаил, только отчество – Константинович.

– Где вы работаете?

– Я строитель, управляющий трестом.

– Завидую.

– Чему, Михаил Александрович?

– Как чему? Вашей работе!

– А я вашей завидую…

Он поморщился, как от зубной боли.

– Если бы вы знали, хотя отчасти, закулисную жизнь актеров, вы бы так не говорили. Ну, бог с ними! Как вам здесь работается?

– Тяжело. Долго, а главное – много пустословия, болтовни.

Ульянов немного помолчал, потом сказал, никому, в пространство:

– Да, спектакль этот затянулся.

Мы вышли из банкетного зала, он протянул мне руку.

– Всего хорошего!

– До встречи, – ответил я, и он улыбнулся во второй раз.

Для меня эта случайная встреча была радостью, я долго не мог успокоиться и, как мальчишка, рассказывал о ней встречным и поперечным.

Шли годы, я видел Ульянова только в кино. Его роль как в картине «Ворошиловский стрелок» потрясла меня. Михаил Александрович сыграл ее как всегда талантливо, пронзительно и достоверно. «Всю жизнь живу впрок – сначала хлеб, потом спички, теперь вот оружие», – с горькой иронией говорит его персонаж, и в этих словах суть фильма, как я ее понимаю. Не только старый машинист, униженный и оскорбленный, жил тогда «впрок» – так жила вся страна…

Вторая наша встреча все-таки состоялась, и в обстановке, которую тогда, на съезде, было даже трудно представить себе.

В сентябре 2005 года Кириллу Юрьевичу Лаврову, художественному руководителю БДТ, исполнилось восемьдесят лет. В числе приглашенных, я участвовал в подготовке поздравления юбиляра, потому что в к тому времени уже был в театре здание сидящего на диванчике Ульянова. Они беседовали, вероятно, о студии, потому что Кирилл Юрьевич, как только я показался на пороге, сказал своему московскому гостю:

– Вот, Михаил Александрович, человек, который построил то, что вы только что видели…

Ульянов посмотрел на меня и удивленно поднял брови:

– Здравствуйте, мой ленинградский друг! Помнится – Михаил Константинович?