Гонконг. Почти что пенсия - стр. 3

Зачем же ты так напился, дорогой предшественник. До коматозного состояния.

Непосредственно удерживают двое. Напрягшись, сперва выпрямляю ноги – груз в их руках теряет вес – затем расслабляю.

Импровизированные конвоиры крякают, напрягают мышцы, чтоб удержать меня в вертикальном положении – и дружно выходят из равновесия.

Теперь бросить пальцы на запястье первого. Надавить на тыльную часть ладони, загибая кисть к локтю и заставляя разжать руку.

Есть. Дальше освободиться рывком против большого пальца.

Второй спохватывается на удивление быстро. В долгие фехтования, любые размены ударами и прочую акробатику ввязываться нельзя – не тот возраст, не тот организм. Не то состояние из-за выпитого, не тот противник.

Очень короткий шаг вперёд, благо, дистанция и так невелика. Короткое движение лбом вперёд – и мои очки весело звенят разбитыми стёклами по каменному полу, а второй секьюрити, как стоял, так и заваливается назад на прямых ногах.

Что-то ещё могу даже в этом теле, никак не молодом и не спортивном.

На моём лице успевает зажечься улыбка перед тем, как свет в глазах гаснет и звуки отключаются – за всеми сопровождающими не уследить, кто-то прикладывается по затылку сзади.

В бессознательном состоянии сгруппироваться не получается и я уже не чувствую, как вспахиваю землю щекой, словно комбайн на пашне.

___

На улице жуткий ливень, а я лежу на земле, моргаю глазами и всматриваюсь в огни небоскребов Гонконга. Странно, я думал тут везде асфальт, а лежу на голой земле.

Меня переполняет не самая уместная на первый взгляд эйфория: не всё конечно, радужно, но второй шанс на новую жизнь – это всегда второй шанс.

За битого дают двух небитых и своим гандикапом я намерен воспользоваться по полной, кажущаяся бесперспективность положения и возраста не в счёт.

*******

ЗА НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ ДО ЭТОГО

Гонконг, корпорация «Цяи групп»

Курилка цеха по производству палладия

8 августа, 14:37

– Дура, это Хироси, – бывший начальник производственного участка Линь Чун оперся локтем о перегородку, подкурил любимые «Нанкин» и выпустил сизый дым в лицо своего бывшего зама, коренастого толстяка Ян Цзиня по прозвищу Пончик.

Пончик никогда не курил, но имел годами сформированную привычку выходить на перекур с Чуном, замом которого вскоре стал. Раньше Цзинь делал вид, что дышать дымом премиального табака ему нравится, но теперь позволил себе закашляться и даже отмахнулся конвертом с изображением спутниковой тарелки. Чун в ответ удивленно изогнул бровь, но никак не прокомментировал, только лениво подумал: интересно, а где теперь его бывший зам будет покупать любимые пончики с заварным кремом? Вход в корпоративную столовую для него отныне закрыт раз и навсегда. Впрочем, как и оптовая цена на любимые «Нанкин» для самого Чуна.