Гонконг. Почти что пенсия - стр. 21
Отсюда напрашивается второй вывод. Политика касается человека только тогда, когда он имеет соответствующий социальный статус. Значит господин Юн отнюдь не маленькая сошка, отсюда и интерес к моей персоне. И сложности с возможным переездом.
Снова звонит телефон. Наверняка сын посчитал, что сорвалась связь. Беру трубку.
– Ни хао, отец… – вместо голоса сына слышится голос дочери. – Я на месте, наша встреча в силе?
Понимаю, что у меня как минимум трое взрослых детей, что также косвенно подтверждает мое финансовое благополучие.
– Мама дома? – спрашивает дочь
– Лиджуан, – имя дочери всплывает само по себе, видимо с ней у меня куда теплее отношения, чем с сыном. – Мама сейчас не может говорить.
– Ей снова плохо, да? А ты… ты приедешь? Я жду тебя. Это очень важно, отец! Мне удалось переговорить с господином Яном, как ты и просил. А еще я привезла тебе из Пекина гостинцы!
Лиджуан сообщает адрес. Запоминаю, кладу трубку и обещаю прийти на встречу. Из душевой все еще слышны всхлипы жены. Ей нужно дать время успокоится, сейчас из нее не выудишь ничего.
Поэтому – решено, отправляюсь по указанному адресу. Возможно, дочь расскажет больше информации, тем более зацепка есть. Пока же чувствую себя как рыба, выброшенная на берег. Информационный голод гложет.
В шкафу нахожу потрепанный костюм с вытянутыми коленями. Замечаю на тумбе несколько купюр, сгребаю, кладу в карман и иду на выход. Но прежде выключаю телефон, чтобы жена не разнесла его к чертовой бабушке. Перед дверьми смотрюсь в зеркало… в отражении медленно качает головой обрюзший и неопрятный старик. Конечно, с собственным внешним видом надо что-то делать.
– Представляешь, я столько лет не видела своего отца, – вздохнула Лиджуан, и трубочкой принялась толочь лед в коле без сахара.
– Боишься не узнать? – Бию тоже не оставалась без дела, энергично сосала через трубочку коктейль с таким усердием, что желваки ходили на скулах. – Ли, а фотки отца у тебя нет? У меня хорошая память на лица. Узнаю сразу, даже если раньше видела мельком.
От вопроса подруги Лиджуан едва заметно вздрогнула, так что лед в стакане звонко стукнулся о текло. И даже на всякий случай перевернула телефон экраном вниз.
– И что ты ему будешь говорить при встрече? – захлопала глазками Джу, – Я помню, как всего через полгода учебы вернулась домой и поняла, что разговаривать с родителями мне категорически не о чем! Словно я не их дочь, а они не мои папа с мамой.
Лиджуан, Бию и Джу учились на втором курсе одного из старейших вузов страны – в Пекинском университете, также известным под сокращенным названием «Бэйда». И факультетом, на котором все трое учились, он гордились по праву – факультет международных отношений. На факультете помимо прочего, активно излучались принципы деловых (и не только) переговоров.