Гонка за смертью - стр. 40
Фургоны остановились на широкой площади, по краям которой стояли старые кирпичные башни; установленные на ней ярко-алые навесы создавали тень. Темса постучал тростью по спинкам скамеек, приказывая нам, призракам, вылезать. У него на лбу выступили капли пота: должно быть, воздух нагревался с каждой минутой, однако я не чувствовал ничего, кроме холода.
Нас, призраков, построили в аккуратную шеренгу по росту, и я воспользовался случаем, чтобы получше рассмотреть рынок душ. Небольшие группы покупателей в дорогих одеждах уже начали собираться у лавок; торговцы старались развлечь клиентов до тех пор, пока не прибыли товары – кто-то выносил шкворчащие сковородки для тех, кто еще не позавтракал, кто-то предлагал покупателям кнуты, трости, оковы и кляпы, на которых поблескивала медь.
Позади нас располагалась деревянная платформа высотой около трех футов. Рядом с ее углами были установлены столбы, вокруг которых натянули позолоченные канаты. Рядом с платформой собрались стайки невыспавшихся мужчин и женщин в белых шелковых плащах. В руках они держали свитки и были похожи на чиновников. Тот факт, что душами торгуют не в каком-то погребе, а на разрешенном, узаконенном рынке, почему-то пугал меня еще больше. Аркийцы, похоже, думали о смерти и рабстве меньше, чем пьяница, которому предложили еще один глоток пальмового самогона. Если бы я уже не чувствовал смертельный холод, то поежился бы, и только страх того, что меня отправят на завод, помешал мне громко проклясть их всех.
Начали прибывать другие повозки, и я стал смотреть, как на песок вылезают призраки. Интересно, их пригнали другие душекрады? Если да, то кто более жесток – Темса или они? Мысль о том, что сейчас на площади стоит сотня призраков, которых, возможно, убили, потрясла меня. Наверняка тут были и честные торговцы, которые извлекали прибыль из несчастных случаев и болезней. Определение «смерти в смятении» в «Догматах» было удивительно расплывчатым. Я слышал, что в Арке человека, умершего в преклонном возрасте, считали счастливчиком.
Босс Темса стоял поблизости, увлеченный разговором с чиновниками. Они, похоже, о чем-то торговались, но перешептывались так быстро, что я ничего не мог разобрать. Когда они договорились, у канатов уже начали собираться люди.
Вскоре стало ясно, чего добивался Темса: того, чтобы его не поставили в расписание первым. Потенциальных покупателей было мало, и они, как и день, еще не разогрелись. Темса выглядел уверенно, когда первую группу товара вывели на платформу под присмотром вооруженной охраны. Призраки были голые, как и я. Мой взгляд переходил от одной раны к другой, и я беспомощно сравнивал себя с ними. Это было мерзко: чтобы удовлетворить свое тщеславие, я надеялся, что кому-то сейчас хуже, чем мне. Правда, в тот момент я был в отчаянной ситуации, и мне хотелось найти в ней хоть что-нибудь хороше.