Голый хлеб. Роман-автобиография - стр. 14
Дрожа, она вышла из воды, прикрывая одной ладонью грудь, а другой лобок. Пугливая и растерянная. «Ступай, умри, любимая моя!» Она взяла платье, быстро проскользнула в него и исчезла. «Ступай, умри, красавица…!» Итак, ослепительная белизна покинула сад, а я зашелся от нервного безумного смеха. Осел снова принялся кричать. Ночью мне снилась Асия. Обнаженная. То она являлась мне крылатой и взлетала под небеса, то она грезилась мне какой-то двусмысленной сиреной в водах бассейна. Я следовал ее движениям, тела наши переплетались, свивались воедино для нежного сна в глубине вод.
Этот образ долго не покидал меня: тело в самом расцвете юности во всей своей неприкрытой обнаженности. Асия останется в моей памяти. Ускользающий образ и посвящение увиденным в некое таинство.
Позже я пережил ощущение от другого тела, тела Муны, совсем маленькой девочки. Она присела на корточки под деревом. Ее маленькие белые ягодицы и ее лобок, лишенный растительности, были открыты всем ветрам. Я стоял позади другого дерева. Она не могла видеть меня. Странно! Почему лобок у нее розовый и без волос? Почему щель между ляжками открывается так широко во всей своей неприглядности, когда она садится? Эта щель открывалась, точно беззубый рот.
Однажды я случайно увидел нашу соседку, наполовину обнаженной. Я пришел попросить что-то для кухни. Груди ее свисали, живот был толстый и в складках, все ее тело было дряблым и обрюзгшим. Странно! Если у всех женщин тело не так прекрасно, как тело Асии, то женское тело отвратительно, совершенно отвратительно…
Постепенно меня все больше и больше стал занимать мой член.
Мой пенис свербел у меня дни напролет. Он причинял мне боль. Нервный и нетерпеливый. Я ласкал его пальцами, чтобы усмирить его. А он поднимался и раздувался, становясь красным и задыхающимся. Яйца тоже болели, когда мне не удавалось удовлетворить свое желание. У меня перед глазами образ тела, образ Асии. Губы мои касаются ее кожи, ее грудей, она не сопротивляется. Она ласкает меня. Пальцы ее касаются моих губ. Она целует меня в плечо. Наши тела снова сплетаются. Я воображаю сон. Уже виденный сон. Нежное объятие. Я продолжаю переживать этот образ, достигая вершины наслаждения, до полного изнеможения и возврата к реальности.
Я пошел к Асии и все ей рассказал, все, что произошло с того момента, когда она купалась в саду, и до сна. Слегка разозлившись, она стала гоняться за мной. Я бегал быстрее нее, но поддался и позволил ей догнать меня, и мы вместе упали на землю. Я поднялся, чтобы убежать, но она простила меня. Тогда я пригласил ее съесть вместе со мной яйцо вкрутую. В то время я изобрел один очень хороший способ варить яйца. Я заворачивал их в мокрый носовой платок или в газетный лист и, закопав их, разжигал небольшой костер. Еда проще некуда. Яйца, сваренные в тепле земли и несколько фруктов. Я дал ей задремать под деревом, а сам забавлялся, наблюдая за тем, как она спит.