Голубая книга (сборник) - стр. 9
– Я тебе покажу, что я император! – вскричал разгневанный отрок.
20. Нам живо рисуется эта историческая сценка, достойная быть записанной.
– Да-а, – сказал мальчишка, встретив Меншикова. – Ты что же это мои деньги-то заграбастал? Хитрый какой!
– Ка-акие деньги, ваше величество? Что вы?.. Помилуйте… в глаза-с не видал…
– Да-а… какие! Сам небось взял, а теперь говорит – «какие»… Это мне принесли, а не тебе.
– Ах, эти деньги… Что купцы принесли, ваше величество?
– Да-а… Я император, а не ты… Купцы, может, мне принесли…
– Ах, да, да… вспоминаю, ваше величество… А я их, знаете ли… велел, тово… к себе, тово… отнести. Пущай, думаю, у меня полежат, покуда ваше величество не подрастет.
– Отдай мои деньги, – заревел мальчишка. – Я маме скажу. Я тебе покажу, что я император!
Устрашенный Меншиков побежал к себе, чтобы вернуть эти деньги. «Смотрите, – думал Меншиков, – такой маленький шкет, а уже так отлично понимает. Прямо не хуже меня. Надо будет действительно отдать деньги этой шельме, – пожалуй, беды не оберешься».
21. Однако в тот же день вечером, когда Меншиков явился во дворец, его не приняли. А через несколько дней он был арестован и сослан на вечное жительство в глухую деревню.
Конечно, причины этого падения были более сложны. Тут была борьба придворных партий, однако интересно, что поводом к падению послужил именно этот денежный случай.
История рассказывает, что Меншиков чрезвычайно был напуган, когда его не приняли во дворце.
Сохранилось до наших дней его письмо к императору. В этом письме он буквально унижался, и молил о пощаде, и предлагал «возвратить деньги с избытком».
Однако двор деньги эти вернул с еще большим избытком, чем предполагал господин Меншиков.
Меншикова лишили всех орденов, чинов и поместий. У него конфисковали буквально несметное богатство – несколько сот пудов золота и около четырнадцати миллионов деньгами.
Оказывается, светлейший князь не зевал и за сорок лет близости к царям лихо награбил себе совершенно сказочное состояние.
Как говорится, поделом вору и мука.
22. Но все это – и трон, и церковь, и политические падения, – все это не более удивительно, чем то, что мы желаем рассказать.
Мы желаем рассказать о том, как сам господин закон почтительно относился к деньгам.
История не знает ничего более поразительного, чем это.
Вот как это у них было, согласно истории.
Там у них за уголовные преступления наказаний почти не было. И можно было убивать и так далее. И вместо наказания обвиняемый платил денежный штраф. И его после этого, пожав руку, отпускали. И даже, может, просили почаще заходить.