Голубь Святой Софии - стр. 24

Тамара испытала настоящее потрясение, когда впервые увидела эти фрески, сплошным ковром покрывавшие все внутреннее пространство храма. Здесь все было не по канону. Новозаветные сюжеты причудливо переплетались со старозаветными. На западной стене развернулась композиция «Страшного суда». Изнемогающий от адского жара богач просит хоть каплей воды остудить ему язык. Но черт с издевательской ухмылкой протягивает ему чашу с огнем. Надпись гласит: «Друже богатый, испей горящего пламени». Суровые лики пророков словно спрашивали: кто ты? чего ищет душа твоя? А с другой стены смотрели наполненные слезами глаза святых жен, и колебались, будто пламя горящих свечей, их тонкие пальцы.

От музейных старожилов Тамара слышала, что до революции Нередица превратилась в истинную Мекку для всех, кто увлекался русским искусством. Могучей красотой ее фресок восхищались великие художники. Искусствоведы утверждали, что эта маленькая церковь под Новгородом является крупнейшим живописным ансамблем Средневековья не только России, но и всей Европы.

Увы, теперь храм был закрыт для посторонних и использовался местным колхозом под склад, а его гениальные фрески покрывались белым налетом известковых высолов.

Немцу о своих переживаниях Тамара рассказывать, конечно, не стала, памятуя строчки Тютчева:

…«Эмка» уже свернула на берег Волхова. Над самой водой склонились старые ветлы, справа мелькнули могучие «быки» недостроенного железнодорожного моста, потом дорога пошла в гору, и взору открылась коврига холма, разрезанная пополам Сиверсовым каналом. В центре холма возвышалась одноглавая церковь Благовещения и сбилась в кучу небольшая деревенька.

– Итак, мы с вами находимся на Рюриковом городище, – торжественно объявила Тамара. – Отсюда, как сказано в Начальной летописи, «есть пошла земля Русская». Здесь оставили свой след Владимир Креститель и Ярослав Мудрый, Александр Невский и Дмитрий Донской, Иван III и Иван Грозный.

Обогнув храм, они увидели глубокий раскоп, в котором копошились несколько рабочих. Одни наполняли ведра землей, другие просеивали ее через сито-грохот. Василий Пономарев сидел за грубо сколоченным столом, на котором лежали последние находки. Увидев Тамару в сопровождении незнакомца иностранного вида, он изумленно заморгал глазами, но быстро взял себя в руки.

Между археологом и Крузенштерном сразу завязался оживленный разговор о давнем споре норманистов и антинорманистов. Первые утверждали, что Русское государство основали скандинавы, вторые доказывали, что это сделали местные славянские племена.