Голоса спящих миров - стр. 24
– Ждем только вас!
В этом году он руководил процессом. Ответственное назначение Павел Александрович принял без трепета или сожаления, просто кивнул. И сейчас он просто встал и пошел в столовую, которая для восьмиклассников в конце последнего года обучения в средней школе превращалась в процедурную.
***
Школа знала много детей и взрослых. Некоторых по несколько лет хранила на стенах в виде фотографий, общих и индивидуальных. Улыбающиеся выпускники, старше нынешних, тогда они учились одиннадцать лет, отличники учебы, победители олимпиад, будущие звезды профессионального спорта, таланты и звездочки. «Ими гордится школа!» – гласили разноцветные буквы плакатов, и школа гордилась, каждым уголком, подоконником, паутинкой под потолком. Кто пел, кто читал или писал стихи, кто играл в шахматы, кто блистал в физике, кто вязал крючком, кто играл на гитаре. Все её дети были особенными. Даже те, кто не попадал на почетную стенку.
Такие украшали школу собственными надписями, не всегда орфографически правильными, не всегда выдерживающими цензуру, но яркими и любимыми. В туалетах, в коридорах, в импровизированной курилке позади здания, где кусты сирени прикрывали окурки, поцелуи и шикарное граффити руки с горделивым средним пальцем, устремленным вверх и хвастающим тремя кольцами: в виде черепа, змеи и орла. Владельцы колец вписали себя в память школы, проявив художественные таланты. Школа любила и помнила их. Череп, например, плевался дальше всех.
Школа знала, что не бывает не особенных детей, знала она и то, как легко сделать из них обычных. Посредственных, уставших. Взрослых. Обычно в школе посредственный значило никакой, ни рыба, ни мясо, неинтересный. Дети и учителя вкладывали в это слово разные смыслы, но значение его с годами поменялось для тех и других. По-сре-ди-не. И тебе, и мне, и вон тому вот отстающему, от вон того, обгоняющего всех. Все смогут всё и станут равными. Играть в шахматы, петь песни, плеваться, правда плеваться уже не захочется, рисовать и чертить, плавать кролем, умножать в уме трехзначные числа, доказывать теорему Ферма, сочинять музыку. Но не как Моцарт, а как все.
В один безоблачный майский день они пришли и усреднили её детей. Исчезли отличники, двоечники очистили стены от надписей. Фотографии звездочек перенесли в архив, уняли плач в туалетах, перекидывание записками на уроках, вытеснили стандартами поведения застенчивую наглость школьников и упразднили девятый, десятый и одиннадцатый классы. Учителя получили послушных, успевающих, эмоционально выдержанных учеников. На смену учителям, которые еще помнили, что такое настоящий ребенок, пришло скорректированное поколение педагогов. И у школы не осталось даже горестных вздохов и однообразных сплетен в учительской.