Голос во тьме - стр. 21
– Кто-то! – прорычал комиссар. – И я отлично знаю кто!
Натан, уткнувшись в сцепленные руки, сидел в самом темном углу «Раковины», предавался горестным размышлениям, и даже дивные ароматы еды и напитков не могли их развеять. Этот допрос оказался одним из самых провальных в его практике. Ни имени преступника, ни мотива, ни каких-либо ценных сведений – только обозленная свидетельница. Молодец, Бреннон, шуруй дальше!
«Не могла же она быть такой всегда… она не была такой! Это он с ней творит какую-то чертовщину!»
Не могла его крошка Пег стать такой всего за месяц! Значит, он где-то ошибся, задал не тот вопрос, взял не тот тон…
– Вы не пьете. – Миссис ван Аллен опустилась на стул напротив. – Ваш кофе остыл.
Натан равнодушно взял чашку. Он помнил, зачем пришел, хотя сейчас его грызли совсем другие вопросы. Но с ними Валентина ему ничем не поможет…
– Скажите, вы ничего не чувствуете? В городе происходит что-нибудь странное?
Вдова удивленно нахмурилась:
– Странное? Ну, вообще нет, а что вы имеете в виду?
– Что-то вроде того, что было с Душителем или утбурдом.
– Нет. То есть ничего сверх обычного. Почему вы спрашиваете?
Бреннон потер баки.
– Трудно сказать. Не хочу беспокоить вас подробностями.
– Натан, мне кажется, я лучше побеспокоюсь сейчас из-за подробностей, чем потом из-за какой-нибудь твари с той стороны.
– Произошло убийство, на первый взгляд обычное. – Комиссар коротко описал случившееся. – В парке Свободы нет ничего такого, ну, как было в церкви?
– Нет, я не замечала. Я присматриваю за парком, и в последнее время там не ощущалось ничего дурного. Но вас тревожит что-то еще.
– Это Маргарет, – вздохнул Бреннон. – Моя племянница. Мисс Шеридан.
– Да, я слышала, на нее напали…
– Убитая девушка слишком на нее похожа, – угрюмо сказал Бреннон, – и есть подозрение, что на Пег напали неспроста. Но допросить некого: все трое бандитов мертвы. Их уморили каким-то заклятием.
– Вы сможете защитить вашу племянницу? – с некоторым волнением спросила Валентина.
– Защитить! – горько воскликнул Натан. – Да ее уже и так защищают, чтоб этой паскуде сдохнуть от чумы!
– То есть? – нахмурилась вдова. – О ком вы? О вашем консультанте?
– Да если бы, – буркнул комиссар. – Я был бы счастлив, если б он…
– Но тогда я не понимаю…
И тут его прорвало. Бреннон так и не понял, почему вдруг выложил ей все, едва выбирая выражения, с трудом сдерживаясь, чтобы не зарычать – от бессилия, злости на эту маленькую дуру, бешенства, которое в нем вызывал проклятый пироман, а больше всего – от стыда за то, что до сих пор ни слова не сказал сестре, потому что боялся… Валентина терпеливо выслушала его и, когда он наконец заткнулся, облегчив душу, сказала: