Голодная бездна. Дети Крылатого Змея - стр. 52
…а люди… люди сами справятся… или нет…
– Вы ее создали. Вы ее кормили, сами кормясь от них, – он обвел рукой спящих воинов, и старуха повторила нелепый жест. Она была толста и обрюзгла, и складки ее тела лоснились жиром. На коже этой один за другим раскрывались гнилые пасти язв. Сочился гной, в свете обездоленной луны глядевшийся золотым. – Если уйдут все, земля лишится сил.
Он был умен, не-человек с иного края мира.
– Наши боги ослабли, когда люди перестали в них верить. А следом за богами заболела земля. Я не хочу, чтобы это повторилось, – он присел на корточки и зачерпнул воду. – Если вы исчезнете, то вода эта лишится способности утолять жажду. И семена, посаженные в землю, не дадут всходов. Женщины будут бесплодны. Мужчины – бессильны.
– Так чего ты хочешь?
– Ты знаешь, – он испил воды, от которой несло гнилью. – Сделай так, чтобы земля жила. И я позволю вашим детям остаться. В этом мире хватит места всем.
Старуха расхохоталась.
Она вдруг пустилась в пляс, притопывая, покачивая широкими бедрами, и пустые мешки ее грудей раскачивались. А золотой венец на голове сиял ярко.
– Кто она? – Крылатый Змей отступил, не в силах выносить вонь ее тела, сам вид женщины, которая все-таки не была богом.
Он это чуял.
– Моя мать. Благая королева…
И на мгновенье, когда стыдливую луну – она сохранила еще память о тех, кто обретался в чертогах небесных, – скрыли облака, старуха превратилась в деву невиданной красоты.
– А кто ее проклял?
– Мой отец, – ответил тот, кто держал в руках свирель. – Я убил его. И забрал его голос… жаль, что это не вернуло ей разума. С другой стороны, может, так лучше… хочешь, она станцует для тебя?
И, не дожидаясь ответа, он поднес свирель к губам.
Он играл о мире, оставшемся где-то за краем Океана. И о том, что мир этот был прекрасен… и что жил он, пока соблюдался Закон…
…он играл о деве, и та скользила по водной глади, не видимая никем, кроме Змея, а он не знал, содрогаться от отвращения или же преклонить колени пред той, чья красота была совершенной.
…играл о братьях и войне.
…предательстве.
…о крови, которая пролилась под корни Вечного древа, и древо почернело, потому как кровь эта несла Слово. А предсмертное Слово было ядом.
Он играл о долгой агонии.
И страхе.
О короле и королеве.
Детях их, которым пришлось бежать, чтобы выжить. А когда песня закончилась, вложил в руку Крылатого Змея нож.
– Ты знаешь, что делать, – сказал он. – И если хочешь, я помогу…
Сердце залогом.
Сердце – это такая малость. Змею не было больно, когда нож пробил грудину. Он продолжал жить, когда холодные пальцы вцепились в бьющийся ком. И вытянули его. Он видел, как расползлись тучи.