Годы испытаний. Честь. Прорыв - стр. 97
Но дивизии Русачева не удалось выйти к укрепленному району, она приняла бой раньше.
Вдали задымилась дорога.
– Ложись! – крикнул Еж и упал первым. Щелкнув затвором, зарядил карабин. На опушку выскочил и остановился мотоцикл. Двое солдат, одетых в землисто-серые мундиры и черные каски с тупым верхом, слезли и, озираясь, неуверенно вышли на дорогу. Они постояли, осматриваясь, а потом, уткнув в животы автоматы, дали несколько хлестких очередей и направились по тропинке на высоту, где лежали Полагута и Еж.
Понял ли ты, Андрей, кто перед тобой? Но с каждым их шагом становилось все яснее – это были враги. Целься точнее, прищурь левый глаз, затаи дыхание, плавно нажимай на спусковой крючок, как тебя учили! Ничего, если мушка колеблется от воротника до пояса фигуры в землисто-зеленом мундире.
Бойцы притаились в ожидании. Ветер спрятался в чащобе, и земля будто прислушивалась к далеким тяжелым взрывам.
Полагута нажал спусковой крючок. Звонкий, раскатистый выстрел расколол глухую лесную чащу. Эхо затихло. Опять наступила тишина, но уже не безобидная, робкая, а грозная и притаившаяся.
Андрей приподнялся, взглянул: один солдат лежал на дороге, а другой вприпрыжку, по-заячьи, бежал к лесу.
«Не уйдешь!» – подумал Андрей и, прицелившись с колена, выстрелил два раза подряд. После второго выстрела бежавший немец рухнул на землю и замер.
Андрей не мог сдержать восторга, вскочил на ноги. Не терпелось посмотреть, какие они, фашисты? Но короткая пулеметная очередь подняла возле него дымки пыли. Что-то острое больно корябнуло голову. Он упал в траву. Потрогал рукой. Волосы липкие, клейкие, будто кто-то намазал их медом. Отнял руку, посмотрел – кровь. Достал индивидуальный перевязочный пакет, перевязал рану.
Противник выжидающе молчал.
Неожиданно появился Еж.
– Что с тобой, Андрей? Гляди, кровищи-то на бинтах сколько, – сказал он, морщась, будто ему самому было больно.
– Зацепило малость. Вскочил сдуру, ну и… Где наши?
– Наши позади. – Еж неопределенно махнул рукой. – А нам сержант Правдюк приказал наблюдать за дорогой и опушкой вон до той молоденькой березки. Видишь? Правее нас, за дорогой, Талаев и Мурадьян.
– А рота где?
– Да близко где-то. Наверно, на опушке леса залегли. Ты ползи ко мне, перевяжу получше, а то кровь сочится и бинт съехал.
Андрей подполз к Ежу. Тот развязал пропитанную кровью повязку, деловито осмотрел рану.
– Здорово дерябнуло… – Он осторожно вытер бинтом загустевшую кровь и туго перебинтовал голову. – Берегись бед, пока их нет, не доглядишь оком – заплатишь боком. Ну а как теперь?