Гном Хербе и Леший - стр. 3

– Да-аа, – сказал он, – вот, значит, что такое каша. Ничего. Сладкая. Если бы ещё не была такой горячей.

После третьей ложки леший вошёл во вкус. Он быстро опустошил тарелку. Орудовать ложкой он умел ещё плохо и весь заляпался. Клочья каши висели на его животе.

– Надень-ка фартук, леший, – сказал Хёрбе. – Смотри, как ты извозился.

– Не смеши меня, гном! – воскликнул Цвоттель. – Лешие не носят фартуков. А с кашей они расправляются по-своему.

И леший Цвоттель быстро и ловко стал слизывать с себя кашу.

Язык его так и ходил по лохматой шерсти живота и лап.

Через минуту он сидел гладенький, прилизанный и чистенький. Ни крошки каши не осталось нигде.

– Вот так-то, гном! Учись! – сказал довольный и сытый леший.

Опорожнив свою тарелку, леший Цвоттель заглянул в горшок на плите. Там оставалось ещё чуть-чуть. И он быстро дочиста выскреб остатки каши.

Хёрбе подвинул ему свою тарелку.

– Не стесняйся, Цвоттель, – сказал он. – Я уже наелся.

Леший расправился и с кашей гнома. Потом с сожалением поглядел на пустые тарелки и вздохнул.

– Лешие едят больше всех на свете, – с гордостью сказал он, – не веришь? Давай побольше хлеба и брусничного варенья. Тогда увидишь, как я могу есть по-настоящему.

Хёрбе пошел в кладовку и принёс полковриги хлеба и банку варенья. В комнате стало совершенно темно. Гном снял с гвоздика фонарь. Зажёг фитиль.

Леший с любопытством наблюдал, как прыгает в фонаре язычок пламени.

– Гном, ты волшебник, – сказал он восхищённо. – У тебя есть домашнее солнце.

При свете фонаря они резали хлеб крупными ломтями и намазывали на него брусничное варенье. Цвоттель ел за двоих.

– Понимаешь, Хёрбе, – толковал он, – у леших такой большой живот, что его не так просто наполнить.

Цвоттель зевнул, потянулся. Глаза его стали слипаться. Он устал от впечатлений и от еды.

Хёрбе набил матрац мягкой травой, положил его на пол у тёплой печки, накрыл простыней. Вынул из шкафа подушку и одеяло из мышиной шерсти. Постель для лешего готова.

Всю жизнь леший провёл в лесу, спал под кустом на свежем воздухе. И вот сейчас, в первый раз, он улёгся в настоящую постель под настоящей крышей. Хёрбе заботливо укрыл его и сам нырнул под одеяло.

Но леший всё не мог заснуть. Он ворочался, кряхтел и наконец сказал:

– Эй, гном! Ты спишь?

– Что ты хочешь, Цвоттель? – откликнулся Хёрбе.

– Я, пожалуй, пойду спать на улицу, под папоротники.

– Тебе здесь плохо, леший? – расстроился Хёрбе.

– Что ты, что ты, гном, просто я ужасно храплю во сне. Боюсь, ты не сомкнёшь глаз до утра.

Хёрбе засмеялся.

– Не волнуйся, Цвоттель, что-нибудь придумаем, – сказал он и надвинул шляпу на самые уши.