Глинтвейн на снегу - стр. 5
В три часа дня принесли обед, пластиковые тарелки с супом-кашей расставили по тумбочкам. Проснулась Валентина, села на кровати, тихонько поздоровалась. Череп у неё с левой стороны и правда был деформирован. Даша назвала своё имя и подумала: «И это ей сорок четыре года? Выглядит на пятьдесят пять. Кто же сотворил такое с её головой?»
Похлебав то ли густого супа, то ли жидкой перловой каши, Дарья встала у окна и с тоской принялась наблюдать за тем, как в беседке курит группа людей в белых и салатных халатах. Врачам эта пагубная привычка, по-видимому, полезна.
Ближе к вечеру в палату вошёл молодой врач, заявил:
– Я ваш анестезиолог, – присел на краешек Надиной кровати и принялся расспрашивать её о самочувствии, давлении, аллергических реакциях.
Отвечая на вопросы, пациентка достала из ящика тумбочки деньги и переложила их в карман доктора.
– Спасибо, – без тени смущения поблагодарил он и вскоре пересел на край кровати Дарьи, спросив:
– А у вас как с давлением?
– Обычно нормально, но, конечно, может иногда и подскочить. Ненадолго.
– Что я ещё должен знать, как ваш анестезиолог?
– Как мой анестезиолог, вы должны знать, что я каждый день выкуриваю пачку сигарет и выпиваю бокал коньяка.
– Ого, как у вас всё интересно, – всплеснул руками доктор и заулыбался. Улыбка его стала ещё шире, когда Леденёва протянула ему пятитысячную купюру, тут же исчезнувшую в том же кармане, в который ранее перекочевала «благодарность» Надежды. – А мне только укол сделают, или ещё дыхательная трубка будет?
– Это вам знать необязательно. Но вы проснётесь на столе.
– Надеюсь, не в морге.
– Ну, что вы!
Позже в палату вошла медсестра и пригласила:
– Девочки, все на сдачу крови!
– Да какой ещё крови? – возмутилась Дарья. – Я её уже сто раз сдавала за те четыре месяца, что пыталась попасть в больницу! Последний анализ делала всего четыре дня назад. Неужели за это время я умудрилась подхватить сифилис, гепатит и СПИД!
Но вену ей всё же прокололи, выкачали очередную порцию крови и распределили по нескольким пробиркам. Заодно сообщили, что группа у неё первая. Слава Богу, не изменилась за последние тридцать шесть лет, с тех пор, как она рожала сына!
– Валя, голову брить, – раздался следующий громогласный приказ.
Невысокая и худенькая, словно девочка-подросток, Валентина покорно влезла в тапочки и вышла из палаты.
– А меня, наверное, всю брить не будут, только за ухом, где череп надо вскрывать, – предположила Надя и горестно вздохнула.
Вернулась Валя через полчаса, и тут стало возможным в полной мере оценить нанесённые женщине увечья. Правая половина её головы, если мысленно провести линию ото лба вдоль носа к подбородку, была идеально круглой. А с левой стороны верхняя треть черепа просто отсутствовала, словно её шашкой срубили. Ранее волосы частично скрывали внешний дефект, но последствия травмы были заметны и по поведению. Валя улыбалась, когда слушала короткие переговоры Дарьи и Надежды, но сама в беседу не вступала, а на вопросы врачей отвечала только одно: «Я не знаю», и почти всё время спала.