Глаза колдуна - стр. 50

– Клеменс меня сдала, – не спрашивает, утверждает Палмер, вместо того чтобы пугаться и искать пути отступления. Как Теодор и думал: этот не станет прятаться по углам.

– Раз ты сам все знаешь… – Атлас подтаскивает ногой раскладной стул поближе к мальчишке и садится, как можно медленнее и ленивее. Кости ломит и крошит тупой глубокой болью, и он прилагает все усилия, чтобы не казаться разваливающимся стариком рядом с этим мелким выскочкой.

– Что, хочешь поговорить? – вскидывается Палмер. – Поиграем в доброго и злого полицейского? А что, вас тут как раз двое!

Бен за спиной Теодора неуверенно переминается с ноги на ногу. Хорошо, что сейчас он молчит, хотя было бы гораздо легче выпытать у мальчишки все, что нужно, если бы Паттерсона в фургоне не было.

– Я задам пару вопросов, – медленно и с расстановкой говорит Теодор. – Ты на них ответишь. Твои кости останутся целы.

Палмер впивается с него своим взглядом, после чего прыскает со смеху.

– Ой да бро-ось! – театрально восклицает он. – Ты же разваливающийся агрегат прошлого столетия! Ты будешь мне угрожать?

Теодор щурится.

– Ты ничего мне не сделаешь, пока рядом с тобой этот лабрадор, – Палмер кивает в сторону Бена и скрещивает на груди руки. Худые, бледные, такие не смогут задушить и отбиться не смогут, если Теодор вдруг кинется на мальчишку. Остановить его Палмер сможет только проверенным уже способом, а ножа в этой тесной коробке фургона с ним нет.

– Я не убью тебя, если ты об этом, – выделяя каждое слово, произносит Теодор, – только потому, что дал обещание. Скажи спасибо подружке.

Палмер кусает губы. У него дергается одна нога, Теодор видит это и хмыкает. Правильно, гаденыш, понервничай.

– Это она тебя залатала? Бедная малышка Клеменс! Решила, будто ты заслуживаешь спасения, – он запинается, сплевывает в сторону прямо на пол, будто не может сдержать в себе все отвращение, и наконец поворачивается к Теодору тем лицом, с которым и остался в его памяти: бледное, неприятное, искаженное яростью.

– А ведь мы с тобой, – заикаясь, договаривает он, – оба знаем, что тебе место в аду, ублюдок.

Теодор фыркает.

– Это я уже слышал. И я с тобой согласен.

– Теодор… – тихо выдыхает Бен, но оба они – и Атлас, и мальчишка – больше не видят в фургоне никого третьего.

– Пожалуй, мне стоит тебя поблагодарить, – продолжает Теодор. – За попытку меня убить. Бесполезную, конечно. Но и на том спасибо.

Он упирается локтями в колени, склоняется ближе к Палмеру. Тот похож на взведенный курок пистолета, готового выстрелить в любой момент.

– Я вижу, тебе не терпится на тот свет отойти, а? – шипит мальчишка, стискивая пальцами спинку раскладного стула, на котором сидит.