Гильза с личной запиской - стр. 26
Мамкину везло, он родился под счастливой звездой, вместе с ним под счастливой звездой родились и ребята, сидевшие и лежавшие сейчас в тесном чреве кукурузника.
Впрочем, во время последней атаки немцев Мамкин почувствовал, что машину тряхнуло, он знал, что означают такие тупые удары, проламывающие дерево, покосился влево и сразу увидел в верхнем крыле несколько пробоин – все-таки фриц попал… Вскользь, правда, по косой, но попал.
Понятно было, что заведенные упрямством не желавшего умирать русского, немцы будут гоняться за ним, пока у них есть боезапас, до последнего, а кончится огонек – поспешат уйти.
Ну, хотя бы какой ястребок с красными звездами на крыльях пришел на помощь, отогнал бы настырных волков, но наших истребителей не было – ни старых «ишачков», ни новых «яков» с «лавочкиными».
Оставалось рассчитывать только на себя. Мамкин подвигал шеей – от непонятной тяжести затекли плечи, руки тоже затекли, сделались чужими.
Немцы изменили тактику – выстроились в шеренгу, рядом. Очень плотно, почти касаясь крыльями друг друга, и пошли в атаку. «Придумали что-то новое, – с тоской подумал Мамкин, – раньше у них такого не было, подчинялись только своим летным правилам, отпечатанным на бумаге, а сейчас… Вот гады!»
Он понял, какую тактику изберут сейчас «мессеры»: хотя и нацелились они на сближение с кукурузником, но атаковать будут издали, длинными очередями. А потом свечками взмоют вверх и разойдутся в разные стороны.
Разойдутся, чтобы потом сойтись, и, если кукурузник не будет гореть, свалившись на землю вверх колесами, накинутся на Мамкина снова.
– Ну, давайте, давайте! – пробормотал он заведенно, впрочем, без всякого зла на врага, как и без испуга, не слыша своего голоса. – Может, лбами столкнетесь?
Он потом и сам не мог осознать, как это у него получилось, скорее всего, помог Всевышний… «Мессеры» словно бы сговорившись, – а может, так оно и было, – сбросили скорость, всего на немного сбросили, и неожиданно стали проваливаться вниз. Кукурузник выскочил из их прицелов.
Пилоты «мессеров» ударили по газам и сбились с линии, которая должна была вывести их на «руссише фанер», – быстро развернулись и снова зашли в хвост Мамкину.
А Мамкин продолжал тарахтеть над леском, ползти по-черепашьи неуклюже, медленно, тревожно поглядывая то вниз, на макушки деревьев, то назад, одолевая опасный холод, возникающий внутри и тревожась за ребят, находившихся в фюзеляже…
Да, эти сволочи не уйдут, пока не расправятся с ним, а точнее, пока у них в кассетах не кончатся патроны.
Под брюхо кукурузника подползла широкая просека, в которой догнивали штабели здоровенных, ошкуренных, догладка обработанных бревен. Их приготовили еще до войны, собирались проложить здесь электролинию, но помешали немцы.