Гибкие этничности. Этнические процессы в Петрозаводске и Карелии в 2010-е годы - стр. 22

Этничность (в советском и российском контексте – национальность) я рассматриваю как технологию власти и управления, формирования населения (см. Slezkine 1994; Hirsch 2005; Brown 2004); говорить о какой-то «натуральной» этничности или этнических группах в современной России было бы наивно. Национальность была и остается четко регулируемой и институализированной: население делится на категории и управляется на основании регистрации национальности, так что национальность – это одна из ключевых категорий государственного управления. (См. Портнов 2011; Protsyk, Harzl 2013; Davydova-Minguet 2014). Под управлением (govemmentality) можно понимать набор разнообразных техник, направляющих процесс развития населения в желаемую сторону. Техники управления производят представления о явлениях и наделяют их определенными характеристиками, а также индивидуализируют и определяют субъектов и их группы, будучи частью продуктивной власти. Управление задает рамки для деятельности своих объектов таким образом, что они действуют самостоятельно и ответственно, стремясь достигнуть целей и соответствовать требованиям управляющей власти. В этом процессе совершенствуются как формы управления, так и сами субъекты. Условием действия продуктивной власти является определенная степень свободы: субъект должен принимать решения в форме «своего выбора», причем рамки свободы выбора остаются четко заданными. (См. Kaisto, Pyykkönen 2010; Helen 2010).

Национальность/этничность в советское время стала непререкаемо легитимной категорией идентичности, которую постсоветская Россия унаследовала и взяла на вооружение. Принадлежность к национальности, действие в соответствии с требованиями национальности считается достойным и моральным, национальность является частью «структуры чувствования» людей (Peers 2015; Портнов 2011). Из социалистического управления национальность перешла в сегодняшнее капиталистическое и неолиберальное управление. Неолиберальное управление характеризуется тем, что практически все аспекты человеческой жизни могут стать достоянием рынка, товаром, который может коммерциализироваться в соответствии с требованиями рынка. Рынок видится также источником этики (Харви 2007). Этничность, этнически маркированная культура в условиях неолиберального хозяйства становится ресурсом, который может быть превращен в деньги. Джин и Джон Комаровы (Comaroff 2009) утверждают, что это предполагает «брендирование» идентичности и культуры и одновременно их более глубокое и прочувствованное усвоение. Когда этническая культура и идентичность становятся товаром, это парадоксально требует от их «носителей» их сознательного изучения и освоения, а не отчуждения от них. Этничность может быть коммерциализирована и брендирована в маркетинге территорий на всемирном туристическом рынке. Одновременно этничность, именно под влиянием неолиберального рыночного хозяйства, будучи «телесным капиталом» ее «носителей», может стать для них фактором расширения их возможностей