Герой Чужой Повести - стр. 31
– Как моя жизнь… – услышал я приглушенный надрывный голос и пару всхлипов.
Зараза.
Я не придумал ничего лучше, кроме как погладить Твайлайт. Я вообще не знал, что говорить и что даже думать по этому поводу. Запрос на эмоциональную поддержку вернул ошибку. Критическую ошибку.
– Ты… продолжай. Продолжай рассказывать. Мне всё ещё интересно… Я послушаю, – только и выдавил я.
– Да всё такое… такое скучное, унылое, серое… Словно не жизнь… А хроника какая-то, – она плакала тихо, то и дело разрываясь всхлипами. – Проснулся, поел, почитал, уснул… Зачем это всё и почему… Как представлю, что это будет каждый де-е-е-е…
Она сжалась ещё сильнее и ещё сильнее послышались её рыдания. К моему горлу подступил комок, а к глазам слёзы – настолько сильно резонировала душа, что готова была расколоться.
– Скажи, это будет каждый день? Почему всё так? За что? Я же… я же ничего не сделала плохого… Почему моя история должна быть такой? Если я не главный герой, то где герой? Его нет? Я в чужой истории? Почему всё так… Ну почему-у-у…
Она продолжала рыдать, но уже с меньшей силой. Я с ужасом осознал, что испытывала эта единорожка каждый день, пока меня не было. Мне не надо было представлять, я знал, я прекрасно знал…
Твайлайт вдруг затихла и повернула всё тело ко мне. Сердце выматерилось на своём сердечном языке. Я видел единорожку раненой, испуганной, виноватой. Однажды ссорой я сам довёл её до слёз, хоть и не видел их. Но чёрт возьми, такой я её не видел. Лицо скривилось от гримасы боли, пол-лица было мокрым от размазанных слёз, а покрасневшие глаза блестели… И кричали. Так громко, что последние мысли вылетели из моей головы.
– Извини, пожалуйста… – она заговорила неожиданно ровно, явно прилагая к этому усилия. – Извини, мне стыдно. Ты мне так помогаешь, ты мне столько хорошего сделал… Я просто… Всё такое…
Она завыла, не удержав всплеск слёз, и закрыла лицо. Когда порыв успокоился, она утёрла лицо и продолжила:
– Просто всё теперь такое тяжёлое и неприятное. Вообще всё… Даже читать не могу… Не знаю… Не могу ничего поделать… Мне так плохо… Особенно когда я одна…
Я попытался погладить её, но она вдруг уткнулась мне в бедро и спряталась в нём. Тепло и влага от её разгорячённого лица быстро передались ноге. Ещё пару дней назад всё моё тело встрепенулось бы от такой близости…
Но сейчас мне было паршиво. Паршивее, чем может казаться. Ещё паршивее становилось от того, что я не мог сказать: «Ты должна пройти через это». Мой язык не поворачивался сморозить такую лицемерную и лживую глупость. Чертовски паршиво было от понимания, что виноват ты, виноват вдоль и поперёк. Каждое твоё решение вело к этому. И не из-за ошибки, а из-за умысла – не злого, скорее наивного, мечтательного, но всё же умысла.