Где я - стр. 19
– Аньес, окажите мне любезность: перестаньте считать ворон в следующем году.
Можно ли убить то, что уже мертво?
Он нанял дополнительный персонал, организовал команды. Клиентов ожидалось много, и большинство без предварительного заказа. Придется поторапливаться с уборкой столиков, находить добавочные стулья и не ворчать, если кто-то из них явится в последний момент и будет мешать проходу. Если им не найдут место за десять минут, они отправятся в большой ресторан напротив и мы потеряем их на все время конгресса, что обернется прямым убытком, потому что участник такого мероприятия, будучи навеселе, много пьет, составляет великолепные отчеты о расходах и ненавидит менять свои привычки.
Поставки вина и крепких напитков продолжались всю неделю, подвалы и холодильники ломились от запасов. Были назначены премии по итогам работы, поскольку съезды такого размаха случаются не каждый месяц.
– Я рассчитываю на вас, дорогая Аньес, вы ведь проявите любезность, правда?
И этот боров ущипнул меня за щеку с игривой улыбочкой. Его пальцы воняли остывшим жиром, пальцы и все его тело. Он впервые прикоснулся ко мне, никогда раньше не осмеливался на такое. Моя рука отреагировала на это сама по себе – я тут же отбросила его ладонь, шваркнула ее о стену. Грязная свинья, сказала я, не смей прикасайся к моему лицу.
Он встал передо мной как истукан и напыжился; официанты молча обступили нас кругом.
– Моя милая Аньес, немедленно извинитесь, потому что вы перешли все границы. Забыли, кто тут главный?
Он говорил всего в сантиметре от меня, почти касаясь ртом моих губ. Его дыхание проникло мне в горло, и оттуда, из самой глубины, что-то поднималось. И я изрыгнула это на него: никогда, никогда не касайтесь моего лица, это очень опасно, где вас учили просить прощения? Можно ли убить что-нибудь уже мертвое? Неужели так сильно дует ветер? Вы ведь будете так добры, правда?
Хозяин замахнулся на меня, хотел ударить.
– Дрянь такая, я тебя научу уважению! – вопил он, окруженный двумя-тремя официантами. – Опусти глаза!
Но мои глаза смотрели прямо вперед, пронзали его, обшаривали его свинячью требуху, бросали ему вызов, иди сюда, мой козленочек, я тебя жду, только попробуй еще раз прикоснуться к моему лицу, попробуй еще раз тронуть его своими вонючими лапами.
Остальные вывели меня на улицу. Одна из девиц сказала: что ты творишь, Аньес, устроить нам такое сегодня, честно говоря, это подло. Потом все они вернулись к работе. А я сидела на краю тротуара, в одной блузке, сжав колени, и слышала, как все твержу: только попробуй прикоснуться к моему лицу, грязная свинья, только попробуй еще раз тронуть его своими вонючими лапами.