Где сходятся ветки - стр. 11
Под стук колес обо многом передумал. Раньше просто хотел прожить жизнь. Нравилось повторение раз заведенного ритуала. Точно знал, что ничего, по сути, не может измениться. С телевизионных экранов талдычат: мечтай, надейся, стремись. А я не думаю, что соль в этом. Нет жизни, которая была бы хуже другой. Смысл не в суете, мечтах и переменах, а в том, чтобы прожить свою личную судьбу. Так я себе это представлял и ясно видел.
А потом случились события, из-за которых сижу здесь, на боковухе, смотрю в окно и еду незнамо куда. Теперь ты, Гаркунов, не там и не тут. Личность, которой мало своего существования. Для чего же ты оторвался от корней и закружился по ветру, как липовое семя? Чего ищешь? Такие вопросы не давали заснуть. Плюс дед, сосед, шебуршал пакетами. Закемарил я только под утро с чугунной башкой, а когда проснулся – приехали.
Москва сразу показалась шумной, неродной. Народ толчется, в глаза не смотрит. Но красиво. Дороги освещены, кафешек много, не то что у нас, шаурма одна. Плюс, чего хорошо, номера у них на домах светятся. В Архангельске, пока вплотную не подойдешь, не поймешь, где находишься.
Позже, спустившись в метро, ощутил прилив гордости. Какие дворцы и музеи построены для простого народа. Сколько вложено труда, чтобы нам жилось лучше! Единственное, переживал, что деньги вытащат. Руку в кармане держал, сжимал купюры.
Первым делом доехал до «Юности». Гостиница показалась хорошей, для меня даже слишком. Номер одноместный «эконом», три тысячи рублей. Удобный санузел, широкая тахта, телевизор, мебель из ДСП. Тепло.
При мне было пятнадцать тысяч Настиных денег и десять моих собственных. Неделю прожить можно с шиком. Да лучше оставить родным.
В тот же день, чтобы не терять время, отправился в Ветеринарную академию. Погода в Москве стояла прямо летняя, прахом от земли прошлогодним сладостно потягивало.
Как только увидел кирпичные корпуса за бетонной стеной, возрадовался – неужели, здесь провел свою молодость! За оградкой аллея, по которой спешат студенты в белых халатах, с такими хорошими лицами, что каждого расцеловать хочется. Иду мимо и думаю – вот, этот розовощекий в очках мог быть моим закадычным приятелем, а с той нескладной девушкой двадцать лет назад познал бы я радости первой любви. Возле общежития плакат: «Врач лечит человека, ветеринар – человечество!» Прямо в душу попадают такие слова.
Не удержался, заглянул в анатомическое отделение: круглый зал с длинными партами, доска, большое чучело верблюда. Здесь я сидел, слушал лекции, записывал – впереди рисовалась чудесная жизнь!