Газетчик - стр. 21

Соловьев помолчал.

– Ты неглупый парень, Павлик.

Пшеницын посмотрел на начальника ясными и ничего не выражающими глазами.

– Разрешите выполнять?

– Выполняй.

Пшеницын вышел из кабинета начальника в состоянии крайнего раздражения. Соловьев, проживший всю жизнь при тоталитаризме, не понимал новых неписаных правил. Одно из этих правил гласило – нельзя ссориться с прессой. После президентских выборов четвертая власть стала реальной силой в стране. Если в газете появлялась публикация о деятельности какой-то официальной структуры, необходимо было на эту публикацию отреагировать. Провести расследование и доложить, какие меры приняты.

Если милиция попытается нажать на журналиста – это будет скандал до небес. И виноватым будет он, Пшеницын.

Гостиница «Северная», двухэтажное деревянное здание, была рядом с райбольницей. У входа стояла белая «Нива», забрызганная грязью. В холле было полутемно. На стойке поместилась большая лампа с зеленым абажуром. Под ней сидел пожилой мужчина и читал книгу. Мужчина этот был отставной военный, служил где-то на Чукотке. В Шиченгу переехал года три назад, у него здесь вроде жили какие-то родственники. Пшеницын напряг память и вспомнил фамилию – Ситников.

– Здравствуйте, – сказал он. – Журналист в каком номере?

Ситников поднял голову от книги и посмотрел на Пшеницына. Пшеницын заметил обложку книги. Плутарх, том второй.

– В седьмом.

– Спасибо.

Пшеницын поднялся на второй этаж и постучал в дверь седьмого номера. Тишина. Пшеницын спустился в холл.

– Его нет в номере.

– Он там, – уверенно сказал Ситников и перевернул страницу.

– Не открывает.

– Может, спит.

– Когда он приехал?

– Сегодня утром.

– Он выходил из номера?

– Нет.

– Дайте запасной ключ.

Ситников задумался.

– Давайте соображайте быстрее. Вдруг у него там сердечный приступ?

Ситников открыл шкафчик и достал из него ключ.

– Я пойду с вами.

Пшеницын взял ключ у него из руки.

– Сидите здесь.

Ситников не стал спорить.

Пшеницын открыл дверь и вошел в номер. Обстановка была, что называется, спартанская – две кровати по стенам, стол. Потом Пшеницын увидел журналиста и сразу понял, что проблемы будут.

Розанов лежал в одежде поверх одеяла на одной из кроватей. Лицом к стене.

– Здравствуйте, – сказал Пшеницын и сделал несколько шагов в его сторону. – Я сержант Пшеницын. У вас все в порядке?

Журналист не пошевелился. Пшеницын подошел к кровати и наклонился. Глаза были открыты, журналист смотрел на стену. Пшеницын прикоснулся к его плечу. Розанов нехотя повернул голову и посмотрел на него.

– Что вам нужно? – спросил он.

– У вас все в порядке?