Гароэ. Остров новых надежд - стр. 25
Монсеньор Алехандро Касорла не сразу решился что-то сказать. Его впечатлили не только слова, которые он только что услышал, но, прежде всего, та страстная искренность, с которой они были произнесены. Именно благодаря ей он начал понимать, по какой причине бравый офицер, сделавший блестящую карьеру, один из самых молодых генералов своего времени, удостоенный огромного количества наград, да вдобавок еще и обладатель значительного семейного состояния, отказался вступать в какие-либо романтические отношения, несмотря на то что у него была возможность подыскать себе жену среди первых придворных красавиц, о любви которых можно было только мечтать.
Многие недоумевали, почему он не прибег к посредничеству королевы, которая его высоко ценила; ведь пожелай он выбрать себе спутницу жизни среди самых утонченных фрейлин, она отнеслась бы к этому в высшей степени благосклонно.
«Ах, генерал, генерал! – как-то раз со всей откровенностью высказала она ему. – Почему вы так упорствуете? Почему позволяете исчезнуть вашему роду? Короне нужны дети, которые бы защищали наших детей так же, как вы защищали нас».
Так это и есть ответ?
– Расскажи мне о ней! – наконец попросил он.
– Что я могу тебе сказать, ведь, по твоему же собственному признанию, тебе не довелось испытать, что чувствует человеческое существо, встретившись с тем, кого Создатель предназначил ему даже раньше, чем начал рисовать звезды? – ответил генерал, который словно погрузился в колодец воспоминаний с очень чистой, но в то же время страшно горькой водой. – Она была самым удивительным существом из всех, когда-либо приходивших в этот мир. Внешне столь же прекрасная, как сама Венера, только-только вышедшая из пены морской. Но в то же время она вся лучилась таким внутренним светом, что даже солнце, которое в тот момент отражалось в море, казалось, отдавало ей дань почтения. Увидев меня, она вроде бы и не удивилась, будто находилась в том месте с незапамятных времен, зная, что рано или поздно я появлюсь, чтобы стать частью ее жизни.
– Страстное описание, ей-богу!
– Жалкое, по сравнению с действительностью, уверяю тебя, ибо тут нужен гений Данте, воспевшего Беатриче, или Петрарки, с его восторгами перед добродетелями Лауры, чтобы хотя бы приблизительно описать, какой была Гарса и что она для меня значила и продолжает значить, когда большая часть жизни уже прожита. – Гарса![7] Красивое имя, что и говорить.
– Так я окрестил ее в тот момент, когда увидел у кромки воды с рыбиной в руке, и правильно сделал, потому что человек, не говорящий на языке островитян, не в состоянии произнести ее настоящее имя. Как и арабский, этот язык временами кажется слишком уж гортанным.