Гарем - стр. 53
Селим повстречался и со своим старшим братом, который также прибыл в столицу на торжества. Ахмед к тому времени уже здорово накачался запрещенным Кораном вином и в ответ на низкий приветственный поклон Селима смерил младшего брата долгим подозрительным взглядом:
– Отец оказывает тебе большую честь, назначив этот праздник.
– Это честь не мне, а моей покойной матери.
– Я наследник!
– Воля отца для меня закон, брат.
– Моя мать постоянно говорит, что ты хочешь украсть мой трон, но я отвечаю, что она ошибается. – С этими словами Ахмед осушил свой кубок.
Селим улыбнулся.
– Я не собираюсь красть твой трон, брат, – проговорил он, а про себя подумал: «Болван! У тебя нет никакого трона и никогда не будет!»
В один из дней ага кизляр отвел Селима в потайную комнату в Эски-серале, откуда открывался вид на женские бани. Никогда прежде молодому принцу не случалось видеть так много женщин вместе. К тому же обнаженных.
– Сколько их всего у моего отца? – спросил он, не отрывая глаз от захватывающего зрелища.
– В настоящий момент около трехсот, – ответил Хаджи-бей. – Но среди них лишь сто десять являются гедиклис. Три кадины, пять икбал и порядка десятка гюздэ. Остальные просто служанки.
Принц не ответил, а ага кизляр понимающе хмыкнул. Несмотря на то что ему так и не суждено было стать мужчиной, он знал толк в женщинах и слыл знатоком женских прелестей. Под его строгим надзором лишь самые красивые и изящные представительницы прекрасной половины человечества готовились в султанские гедиклис.
Хаджи-бей и принц Селим несколько минут молча наблюдали за тем, что происходило перед их глазами.
Бани были сложены из бледно-розового мрамора и имели куполовидную крышу из розового стекла. Вдоль стен с разными интервалами помещались изящные ниши, откуда золотистыми фонтанчиками била холодная и горячая вода. В центре зала на мраморных прямоугольных плитах женщины сидели, отдыхали, здесь им делали массаж. Сегодня в банях наблюдалось поистине вавилонское столпотворение. Селим был захвачен красотой и разнообразием зрелища. Здесь были смуглые испанки и марокканки, уроженки Прованса и Италии с кожей, отливавшей золотом, кофейного цвета египтянки, молочно-белые гречанки и черкешенки, черные рабыни из африканской Нубии…
Через какое-то время бани опустели и в них осталось лишь около десятка девушек. Затем двери открылись, и в бани в сопровождении еще нескольких красавиц вошла женщина, при взгляде на которую Селим вздрогнул.
– Госпожа Рефет, – проговорил ага.
Принц был явно смущен.
– Никак не могу привыкнуть к тому, что она и моя мать – двойняшки, – шепнул он. – Похожи как две капли воды.