Размер шрифта
-
+
Гамлет, принц датский. Перевод Юрия Лифшица - стр. 5
Любой сыграть способен эту роль.
Моя печаль во мне затаена,
А той, нарядной скорби – грош цена.
КОРОЛЬ. Похвально, Гамлет, вы не бессердечны.
Оплакивать отца – сыновний долг.
А ваш отец оплакал своего,
Тот – своего. Приличествует сыну
Печалиться по милому отцу.
Но сколько можно? Это святотатство —
С таким упорством скорби предаваться.
Мужчина так не должен горевать:
Роптать на Бога, то есть проявлять
Болезнь души, затмение ума,
Неопытность и детскую наивность.
Коль скоро нечто с нами происходит
Помимо нашей воли, для чего
Брюзгливым неприятием терзать
Себя так долго? Стыдно. Это грех
Перед Творцом и тварями его.
Уму непостижимый грех – ведь ум
Привык к словам «Бог дал и Бог забрал»,
Над первым мертвецом произнесенных
Иль над последним – смертны и отцы.
Вам надо сбросить с плеч печали груз
И короля назвать вторым отцом.
Пусть знают все: наследник вы и нами
Обласканы с не меньшею любовью,
Чем та, какою сына окружает
Родной отец. А вот стремленье ваше
Возобновить ученье в Виттенберге —
Не вызвало в нас воодушевленья.
Пожалуйста, решенье отмените,
Останьтесь, и утешен будет нами
Наш фаворит, наш родственник и сын.
КОРОЛЕВА. Ты, Гамлет, мать не огорчишь отказом.
Не езди в Виттенберг. Я так хочу.
ГАМЛЕТ. Сударыня, я мать не огорчу.
КОРОЛЬ. Ответ, достойный любящего сына.
Вы в Дании хозяин, а не гость.
Идемте, госпожа. Наш милый сын
Нам уступил. Отметим это пиром.
Сегодня ночью пушка возвестит
О каждой чаше, выпитой монархом,
И грохотом разбуженное небо
Вернет земле раскаты. До свиданья.
(Все, кроме ГАМЛЕТА, уходят.)
ГАМЛЕТ. О, если б этой слишком крепкой плоти
Рассыпаться, растаять, испариться!
О если б не Предвечный, не закон,
Карающий самоубийцу! Боже!
Как болен, гадок, скучен и нелеп
Твой бренный мир! Глаза бы не глядели!
Ужасно! Поле, тучное когда-то,
Родит не рожь, а плевелы плодит:
Вся нива в сорняках. Так низко пасть!
Два месяца, нет, меньше двух, как умер
Король великий. Как он мать любил!
Дохнуть не смели ветры на нее,
Когда он жив был. Небо и земля!
Жена тянулась к мужу, словно рос
У ней от насыщенья аппетит.
А тридцать дней спустя… С ума сойти!
Любить сатира после Аполлона!
Предательство, зовешься ты женой!
Какой-то месяц! В тех же башмаках,
В каких брела, супруга провожая,
Страница 5