Размер шрифта
-
+

Гамлет. Король Лир. Макбет. Перевод Юрия Лифшица - стр. 28

      Безумье исказило. Выше сил
      Знать, кто он нынче, зная, кем он был!

КОРОЛЬ и ПОЛОНИЙ возвращаются.

КОРОЛЬ. Любовь? Нет, не она его влечет.
      Хоть речь его порою и сумбурна,
      Он не безумец. В глубине души
      От горя он вынашивает нечто,
      Куда страшнее, чем на первый взгляд.
      Чтоб это все в зародыше пресечь,
      Мы так недолго думая велим:
      Пусть в Англию он срочно уберется
      И соберет оставшуюся дань.
      Возможно море, перемена места
      И впечатлений исцелят болезнь,
      Что у него в душе укоренилась
      И выбила его из колеи,
      Заклинив мозг. По-вашему, я прав?
ПОЛОНИЙ. Конечно, да. Но все же, убежден,
      Что истинный исток его тоски —
      Отказ в любви. – Офелия, жива?
      Молчи, нам было слышно хорошо. —
      Вы правы, да, но что бы королеве,
      Послушав пьесу, не поговорить
      По-матерински с мальчиком своим,
      А мне б их не послушать за ковром?
      Уж если принц и ей не подчинится,
      То воля ваша, можете его
      Хоть в Англию отправить, хоть в тюрьму.
КОРОЛЬ. Да будет так! А принцу поделом:
      Умалишенных держат под замком.
(Уходят.)

Акт третий. Сцена вторая

Зал в замке.


Входят ГАМЛЕТ и несколько АКТЕРОВ.


ГАМЛЕТ. Умоляю, читайте это, как я говорил: живо, но членораздельно. Будете вопить, как это у вас принято, я приглашу на ваше место городских герольдов. Не сучите руками, будьте умеренны в жестах. Среди водопада, шквала, если хотите, тайфуна страсти вы должны держать себя в руках благородства ради. Чувствуешь себя оплеванным, когда бесноватый малый, нахлобучив парик, разрывается на части, швыряя лохмотья страсти оглоушенному партеру, который воспринимает только немоту пантомимы и тарабарщину. Я бы порол актеров, пытающихся переплюнуть Термаганта или переюродить Ирода. Чтобы у вас этого не было.

ПЕРВЫЙ АКТЕР. Этого не будет, ваше высочество.

ГАМЛЕТ. Ни к чему и чрезмерная сдержанность. Положитесь на свое чутье и старайтесь подкреплять слова движениями, движения – словами, и думать при этом только о том, как не оказаться за пределами жизненной правды. Любое излишество гибельно для театра, который от века и поныне является зеркалом жизни, отражающим и сущность добродетели, и нутро порока, и вообще все сильные и слабые стороны современности. Если тут перегнуть или не дожать, – это, конечно, заставит хохотать олухов, но не может не доставить огорчения знатоку, приговор которого – хотите вы этого или нет – перевесит восторги толпы. О, я видывал актеров, возвеличенных донельзя, с голосами и телодвижениями, несвойственными – Господи прости! – ни христианам, ни правоверным, ни даже мужчинам; кривляющиеся и блеющие, они казались мне изделиями некоего чернорабочего природы, к тому же недоделанными – настолько гадко пародировали они род людской.

Страница 28