Фуга. Горсть вишневых косточек - стр. 6
Когда Андрей вошел, отец сидел за столом и хмурил брови. Мальчик тихо претворил за собой дверь.
– Славно, что ты не заставил меня ждать, Андрей. Тебе не встречались мои часы? Припомни, часы-медальон на длинной цепочке. Нет? Они дороги мне. На службе утром лежали в кармане, а теперь, – отец с досадой похлопал себя по бокам, словно в надежде обнаружить пропажу, – ума не приложу куда запропастились!
Андрей покачал головой:
– Ты за этим меня позвал?
– Нет.
Отец Иоанн сцепил ладони в замок, поколебался пару мгновений, встал и заходил по флигелю. Пламя в лампадке задрожало от его шагов и распустило по комнате неуловимые тени. От запаха ладана клонило в сон.
– Полтора года прошло с того дня, как ты узнал историю своего прошлого, Андрей. Помню, тебе было нелегко свыкнуться с такой правдой. Ну а сейчас, она перестала тебя терзать? Сейчас, сжился ты с этой мыслю? – продолжая прохаживаться, бросил он взгляд на сына.
Отец опять за свое! Первым порывам было выскочить за дверь, но Андрей лишь поправил очки на переносице:
– А что мне остается!?
– Не стоит таиться, сын! – отец потряс внушительным перстом, – Запрятанная вглубь досада терзается в темноте!
– Отец, ты хотел поговорить, давай поближе к сути.
– Хм, – Иоанн поджал губы и снова уселся за стол. Его смутила отстраненность Андрея, но батюшка решил в это не углубляться, кто знает, как Андрей воспримет вести. Иоанн немного покопался в бумагах, вытянул листок из общей кучи и положил его перед собой. – Сегодня мне звонили, – неторопливо начал он, – звонили из заведения, где лечится твой дядя… Лечился. Он скончался сегодня ранним утром.
Отец взглянул на Андрея, но тот никак не среагировал, лишь коротко кивнул.
– Грядут похороны, сын. Нужно решить, хочешь ли ты быть на них?
Андрей думал что-то сказать, но отец опередил его:
– Не торопись. Подумай хорошенько и завтра дашь ответ!
– Я могу и сегодня.
Иоанн прервал жестом:
– Завтра дашь ответ.Тогда я узнаю подробности и мы сможем съездить, проводить его в последней путь.
– Отец…
– Андрей, он твой единственный кровный родственник! – Иоанн вскочил на ноги и приблизился к сыну. – Помни, прощая обидчика мы освобождаем себя, сбрасываем груз обвинений. Бедолага настрадался, долго болел, мучился. Он умер – уже можно простить, теперь можно.
Отец сжал Андрею плечо, но тот лишь отвел взгляд
– Сын, вспомни о милосердии, о благодетели!
– Подожди, отец… – Андрей стряхнул его руку с плеча, но Иоанн не стал ждать.
– Мы умеем прощать, Андрей! Я учу вас этому с детства. Было видно, как эта история изводит тебя. На протяжении полутора лет я пристально наблюдал за всеми вами, но только ты беспокоишь меня. Только в тебе я вижу внутренний разлад, борьбу и несогласие. Ты сложный человек и ты не смирился!