Форпост в степи - стр. 40
– Пустое, – подмигнул ему Архип. – Ежели я тебя развяжу, то ты не в драку полезешь, а шмыгнешь в кусты, как заяц пугливый.
– Что-о-о? – цыган аж задохнулся от негодования. – Я у тебя живого сердце вырву!
– Кишка тонка и руки коротки!
В глазах Вайды засверкали молнии.
– Что, боишься схватки со мной, негодяй? – крикнул он вне себя. – Вы все, казаки, – поганцы и разбойники, вы отняли у меня невесту, скоты! Тебе не уйти от меня, кузнец, если ты прямо сейчас, пока я связан, не перережешь мне горло!
– Значит, хочешь схватки? – ухмыльнувшись, спросил Архип.
– Желаю!
Кузнец пожал плечами, освободил руки пленника от ремня и после недолгого раздумья швырнул ему в ноги оба ножа. Он засучил до локтей рукава рубахи и выразительно посмотрел на наблюдавшего за ним цыгана.
– Ну? Вайда, или как там еще тебя. Жду не дождусь.
Цыган нагло улыбнулся, подобрал ножи и крикнул:
– А теперь прощай, казак бестолковый. Я обязательно убью тебя, только не сейчас. Силушкой Бог тебя не обидел, а вот умишком обделил!
Вайда громко захохотал и, словно проворная рысь, ринулся к реке. Не двигаясь с места, Архип проследил, как стремительные воды Сакмары подхватили тело цыгана и увлекли по течению вниз. Кузнец помахал ему рукой и вслух сказал:
– А я вот полагаю, что именно тебя, варнак, Господь обделил и тем, и этим…
Слухи о предстоящем сватовстве Авдотьи Комлевой с быстротою молнии облетели городок. В воскресенье после утренней молитвы казаки и казачки толпились у торговых рядов на ярмарке и на все лады обсуждали новость.
– И это еще не все, – шептала на ухо старухе Колодяжной Агафья Вороньжева. – У Барсуковых-то в избе хоть шаром покати, нет ниче, вот и сватают Авдошку. Егорка-то Комлев – казак зажиточный!
– А Лука-то не ест, не пьет, горемычный, – собрав вокруг себя Марфу Еремину и Арину Горюнову, втолковывала им Нюрка Городилова. – Иссох весь. Вот и порешили Барсуковы его оженить, чтоб Господу душу-то зараз не отдал!
Одним словом, всевозможным толкам не было конца.
Жена пекаря Антипа Емельянова, Варвара, рассказывала мельничихе Клавке Дорогиной, что ее муженек пек пироги по случаю сватовства. А сватать поедут на трех тройках, чтобы удивить сакмарцев.
Больше всего забот и дел оказалось у Маланьи Евсеевой. Она носилась среди торговых рядов, как назойливая муха, болтала и сплетничала то тут, то там, всюду высыпая полный мешок новостей.
– Ах, кума, здоровочки! – кричала она Пелагее Гуляевой. – Поглядела бы ты, какие тройки снаряжают Барсуковы-то! Аж целых пять! Народу сватать много поедут. И атаман со своей зазнобой тоже зараз с ними!