Размер шрифта
-
+
Форменное безобразие - стр. 6
Крылатый корм для пищи – норма.
Мне параллельно для прокорма
Что коршун, что Икар,
Пегас, квадрига Аполлона
И в пестрых крыльях из нейлона
Бесстрашный экстремал.
Мой клюв – аналог мясорубки.
Тебе же только боцман с рубки
Внимательно внимал.
Буревестник
Порхал бы лучше по-над КАДом,
Не приставал к ползучим гадам,
Клевал, что чайки жрут.
Змеиный год ползет на убыль.
Свободы ищешь, уж не Куба ль
Пересекла маршрут?
Сокол
Нет, просто Уж. Над водной гладью
Не воспарю упругой статью;
Я под зубцами гор
Кончаюсь, мру, мгновенья тяжки.
Пусть конь в пальтишке ли, в куртяшке
Летит во весь опор.
Буревестник
Калорий меньше в рыбьих жабрах,
Но спели песнь безумству храбрых
Седые гребни волн,
И соловей в лазурной сини,
И самолет на керосине,
И мчащий в космос челн…
Сокол
И аниматор с теплохода…
Вот у меня была охота.
Я бился за шашлык
В глубоком узком буераке.
Волк саданул в неравной драке
Под сердце острый клык.
Буревестник
Ну, тоже мне кино Гайдая!
Вот я, от радости рыдая,
Поджар и бледнотел,
Вовсю горланил, брови хмуря,
Что буря, скоро грянет буря,
И в молнию влетел.
Сокол
А может быть, в кастрюлю кока.
Ни дать, ни взять – кино Хичкока.
Он в птицах знает толк.
Буревестник
Не для ужа, а для варана
Байда, как ты клевал барана,
Когда вмешался волк…
ВРИО автора
Бой разгорелся не мультяшный,
Мат птичий тридцатиэтажный —
Не пение харит.
Смешались в кучу когти, клювы,
А ОН на вопли вышел. «Ну вы,
Блин, дали», – говорит.
Приборчик крутит типа пульта.
– Вас раскидает катапульта
В открывшийся портал.
Ад обозвав многоэтажкой,
Стал буревестник райской пташкой,
А сокол адской стал.
Капитанская дочка
Смысл жизни Петруши Гринева
Прониклись скользкие, как слизни,
Любовью к барскому сынку.
Не четок контур смысла жизни,
Но есть шпажонка на боку.
В белесых, парных, невесомых
И безупречных хромосомах —
Дворянский титул, триста душ,
Тулупчик заячий от стуж,
Под ним два крохотных погона
Птенца петровского гнезда.
Велит счастливая звезда
Наружу выбраться из лона.
Родился, вырос, и Бопре
Презентовал ему амбре.
От языков и фехтованья
Француз лечился коньяком
И папой не без основанья
Был послан русским языком,
А следом сын от глаз далече.
Уж епанча сдавила плечи,
А кучерявый драматург
Загнал юнца под Оренбург —
Махать клинком, сверкать эфесом.
Маман кропит слезой надел,
А Петя, как хомут, надел
Событий цепь в два пуда весом,
И дабы лязг ее не смолк,
Он к слову «честь» прибавил «долг»
Ударом кия мимо лузы…
Под Каберне или Мерло
Бопре доехал до Тулузы,
А наших снегом замело:
И Петю, и оруженосца.
К ним, околевшим от морозца,
В костюме драного жлоба
Неотвратимо прет судьба.
Но с бородатою канальей,
Страница 6