Флот и Фолкленды. Схватка за острова. История Англо-аргентинского военного конфликта 1982 года - стр. 33
«Все старались отплыть от корабля возможно дальше, – вспоминает наш соотечественник Алехандро (Александр) Беликов, служивший на крейсере в чине младшего лейтенанта25, – так как мы опасались, что при погружении в воду крейсер сделает глубокую воронку и затянет нас на дно океана. Поначалу, от пережитого страха и опасности, я даже не почувствовал холода, хотя вода имела около 2 градусов температуры по Цельсию. Я доплыл до плота, но не мог на него взобраться. У меня уже не было сил, все члены окоченели. Меня втащили на плот мои моряки».
Командир крейсера, как подобает, покинул корабль последним. К 16:40 эвакуация личного состава завершилась, а крен уже превышал 40°. Оставшись в одиночестве на накренившейся палубе, Эктор Бонсо обозревал полным отчаяния взглядом агонию его корабля, не в силах двинуться с места. Но оказалось, он был не один. Субофицер Рамон Баррионуэво не стал спасаться, пока командир не будет в безопасности. Он крикнул: «Вперед, команданте!», затем оба спустились с правого, задранного вверх борта и прыгнули в воду. Оказавшись во власти волн, капитан быстро потерял субофицера из вида и встретился с ним снова больше суток спустя на борту авизо «Франсиско де Гурручага». До ближайшего надувного плота пришлось проплыть около сотни метров, Бонсо сильно замерз и обессилел, пока десяток крепких рук наконец не вытащили его из воды. Примерно в 17:00 ему доложили: «Корабль тонет, сеньор».
«Генерал Бельграно» лег на борт и затем, опрокинувшись, ушел под воду. Один из офицеров, ст. лейтенант Мартин Сгут, имел при себе фотоаппарат и запечатлел последние минуты крейсера. Двадцать восемь моряков считаются погибшими в ходе эвакуации, и таким образом общий счет потерь экипажа достиг трехсот человек. Остальные, наблюдавшие с плотов, как тонет их корабль, в этот трагический момент пели национальный гимн. «Трудно будет найти члена экипажа, – пишет Бонсо, – который не пролил бы слезу, которая может быть гневом, волнением, бессилием, печалью, долгом… Слезы, которые тоже были голосами, но больше походили на эхо, чем на крик горячего горла. Как то, что было слышно среди боли: „Да здравствует Родина! Да здравствует „Бельграно”!».
Координаты места гибели крейсера – 55°24′ ю. ш. 61°32′ з. д. Вскоре после того, как его корпус скрылся под водой, на нем произошла серия взрывов (именно их на «Конкэроре» приняли за сброс эсминцами ГБ), настолько сильных, что некоторые находившиеся на плотах были сбиты с ног. После этого тишина нарушалась только воем ветра, грохотом волн и стонами раненых. Сопровождавшие крейсер эсминцы ушли. Шторм усиливался. Скоро над морем сгустилась ночь.