Флот и Фолкленды. Схватка за острова. История Англо-аргентинского военного конфликта 1982 года - стр. 28
«Все торпеды вышли», – доложил Л'Осте-Браун. Командир «Конкэрора» с удовлетворенным видом сложил рукоятки перископа и скомандовал опустить, блестящая стальная труба с негромким шорохом поползла вниз. Секундомер отсчитывал время.
Через пятьдесят семь секунд акустик бесстрастным констатирующим тоном доложил: «Взрыв!» Затем последовало: «Второй взрыв!..» Впрочем, командир, снова поднявший перископ примерно за 15 секунд до первого попадания, и сам мог наблюдать это. Несколько месяцев спустя Рефорд-Браун прокомментирует: «Королевский флот потратил тринадцать лет, чтобы подготовить меня именно к такой ситуации. Было бы крайне обидно, если бы я не справился». Происходившее в центральном посту транслировалось по громкой связи, и когда стало ясно, что торпеды попали в цель, экипаж разразился громкими победными криками. Редфорд-Браун прежде, чем лодка нырнула на глубину, успел увидеть впечатляюще большой, до неба, огненный шар взрыва.
«Оранжевый огненный шар, – записал командир „Конкэрора“, – виден сразу за миделем, на линии грот мачты, вскоре после того, как был услышан первый взрыв. Второй взрыв последовал примерно через пять секунд после того, как я, кажется, видел столб воды в корме, но это мог быть дым от первого. Третий взрыв слышал, но не видел – не вел наблюдение!» После этого все стихло, ставший за прошедшие сутки привычным шум винтов крейсера пропал. Час спустя акустик уходившей на юго-восток лодки услышал пробивавшийся сквозь толщу воды шум тонущего корабля – звуки, напоминавшие скрип несмазанных дверных петель и позвякивание бьющегося стекла. Несколько раз они перекрывались раскатистыми взрывами, принятыми на лодке за действие глубинных бомб. Однако на самом деле аргентинские эсминцы не использовали бомбометы и глубинные бомбы, слышимые взрывы исходили от идущего ко дну крейсера19.
Позже командир лодки поделился впечатлениями, что во время атаки его преследовало ощущение, как будто он выполнял упражнение на учебном тренажере в Фаслейне. Ему пришлось подавить желание попросить стюарда принести чашку чая, когда лодка уходила на глубину, выполняя заученный маневр уклонения от контратаки кораблей охранения, в чем, однако, не было необходимости, поскольку те не пытались ее преследовать. Возвращаться, чтобы атаковать их, он тоже не стал, дав возможность заняться спасением экипажа «Бельграно» и впоследствии прокомментировав: «Не думаю, что миссис Тэтчер поблагодарила бы меня, если бы я перезарядил аппараты и торпедировал два остальных корабля».
Маневр отрыва выполнялся в восточном и затем юго-юго-восточном направлении. В 18:58 лодка кратковременно всплыла на перископную глубину, чтобы послать донесение в Нортвуд, а в 22:00, уйдя от места торпедирования «Бельграно» примерно на полсотни миль, повернула на W, затем на NNW и NNO, обогнув в течение дня этот район по часовой стрелке, и в конце суток 3 мая вышла на позицию примерно в 30 милях к NW от точки гибели крейсера – как потом писалось, «вернулась на место преступления». Здесь стали прослушиваться шумы аргентинских судов, участвовавших в поисково-спасательной операции. Рефорд-Браун не препятствовал ее осуществлению, но и не оставлял надежды увеличить свой боевой счет.