Фата Времени. Цикл «На земле и в небесах». Книга первая - стр. 6
Василий замолчал и посмотрел на экран, потом снова на слушателей. Откровенная усмешка Александра возмутила его, он заволновался ещё больше:
– Нам повезло. Мы заглянули в другой мир, который человечеству давно знаком, но считается сказочным, существующим только в воображении. Вот вы смотрите на меня как на чудака, начитавшегося фантастических романов. Когда-то оба мира соприкасались, были рядом. Потом что-то случилось, и то гиперпространство стало как бы потусторонним, а позднее сказкой. Фея Моргана, волшебник Мерлин были живыми людьми. И похожими на нас, и другими одновременно. Может быть, и мы для них – непонятные фантастические существа. Перед нами поднялась фата Времени, о которой говорил Галактионыч. Необычный мираж – это же сигнал нам, людям. Поймите, простое совпадение невозможно: и легенда, и медальон, и мираж, да ещё и внезапный уход племени. Что всё связывает? Легенда! Несомненно, на экране мы видели её финал.
– Василий, ты романтик пустыни. Поздравляю, версия очень занимательная, особенно ночью… Ведь фея была непременным участником «круглого стола». Но пора спать, – Анна Казимировна тихо засмеялась.
Александр выключил проектор.
– Как хотите. Вы не археологи, а архилогики. Все равно я докажу, что прав, – обиженно произнёс Василий и вышел из палатки.
Яркие крылья рассвета поднялись над дюнами. Ночное безмолвие сменилось шорохом пробуждающихся песков. Небо наливалось тёплой голубизной и предвещало обычный жаркий день.
Пыльный вихрь в центре лагеря поднялся неожиданно. Палатки чудом выдержали бешеный напор. Начали собираться на завтрак, как необычное заставило всех остановиться.
В нескольких шагах от палатки-склада стоит девушка. Странная туника с длинными широкими рукавами переливается лазурью. Невдалеке дышит прохладой синее озеро, окаймленное полосой финиковых пальм. Свежая радуга разбежалась по куполам дворца, скрытого утренней дымкой…
…И грянул гром…
Посвящается Рэю Брэдбери
На улицы Фрэнка выгнала очередная ссора с Мадлен. Он испугался, что не выдержит и взорвется. Испугался не самого взрыва эмоций, а ожидаемых последствий. Кому хочется быть приглашенным в Центр Психической Корректировки? Мадлен стала совсем невыносимой.
«Почему Фрэнк не выбрал себе профессию пищепроизводителя? Или космоэнергетика? Почему она должна жить как какая-то пария? Если б она знала, никогда бы не соединила свою жизнь с неудачником. Эраст наверняка достиг». И так далее, и так далее. Насколько у него хватит терпения?
Престижные профессии имеют высокий уровень благ. Недовольство Мадлен понятно. Будут просторная квартира, натуральные продукты. А что ему, Фрэнку, придется десять месяцев в году проводить в полях или на орбите, ей все равно. Только поздно менять жизнь, нет ни сил, ни желания. Переаттестацию ему не пройти. И продолжать такое существование невмоготу. Потеряны годы и способности. Была ведь тяга к литературе, творчеству. Где всё теперь? Если подытожить, то получается, что жизнь не удалась. И отвлечься нечем. Права Мадлен, он типичный неудачник.